"каждые сто лет условного времени на одном и том же месте, у большого придорожного камня, собиралась компания старых друзей. собирались они и в этот раз, чтобы вспомнить, какая она была раньше. паладин 223-го уровня жаловался, что уже несколько месяцев не встречал достойного противника. и вообще никого не встречал. так сильна его святая аура, что все враги разбегаются загодя, стоит ему появиться в трех полетах стрелы от них. бард 181-го уровня с грустью вспоминал те времена, когда мог петь и плясать просто так, ради удовольствия, или за мелкую медную монетку. сейчас же, стоит ему только открыть рот - непременно кто-нибудь уснет или преисполниться боевой ярости. какие уж там народные мелодии, когда народу нужна моральная поддержка. клирик 250-го уровня плакался друзьям в кольчужные жилетки. он еще сто шестьдесят уровней назад дослужился до статуса полубога, а сейчас и сам не понимает, кто же он такой. но его боги уже откликаются на свист. торговец 199-го уровня горестно сообщил, что ему уже нечего покупать и некому продавать. все известные торговые точки и так принадлежат ему, а ежедневный доход исчисляется семизначной цифрой. куда все это девать? вор трехсотого уровня тоже был где-то здесь, но его, конечно, никто не видел и не слышал, так что доподлинно неизвестно, на что он жаловался и жаловался ли вообще. может, на то, что его, такого скрытного, теперь все перестали замечать, даже если он орет в самое ухо? маг запредельного уровня вздыхал о том, что совершенно нечего осталось желать. он овладел решительно всеми доступными техниками, изучил тайны бытия - и превратился в мрачную одиозную фигуру, которой все избегают. слишком могуч, слишком страшен, слишком мудр. слишком далек от народа. герои сидели и предавались размышлениям. ...а наутро возле придорожного камня невесть откуда появилась новая таверна. словно всегда тут стояла. огромный добродушный трактирщик нарезал тяжелым мечом хлеб и ветчину. высокий хрупкий музыкант играл на свирели. пухлый веселый монах с пьяной щедростью угощал всех желающих пивом, заигрывал с официантками и небрежно отпускал грехи направо и налево. заезжий торговец с горящими глазами азартно просаживал в кости свои сбережения. бродячий фокусник доставал из шляпы кролика и запихивал его обратно. пьяные посетители утверждали, что здесь даже свой домовой имеется: его иногда можно заметить в глубокой тени, краем глаза. таверна дышала покоем и уютом, и вокруг нее на целых три полета стрелы не водилось ни разбойников, ни хищных зверей. сюда непременно сворачивали путники, чтобы выпить кружку-другую пива и обсудить свежие новости. и разумеется, помечтать о тех замечательных временах, когда они наконец перейдут на свой первый сотый уровень." p. s. взято из старого форума...
иногда, тяжело дыша и хватаясь рукой за левую сторону груди, он думал - "не дойду в этот раз... ну что ж я, старый дурак, не пошел чуть раньше?" иногда, пробегая мимо по своим делам, он словно бравируя, слегка касался пальцами поверхности... иногда, приходя с компанией, он смеялся и обливал шампанским этот вековой камень... но он всегда возвращался, он надеялся начать все сначала, и уж в этот раз все будет по-другому... по честному... без ошибок... (с) "история вселенной", разд."человечество", гл."бесполезность"
облокотившись о перила я с тоской смотрел сверху вниз на все это... раскаленные ветры гнали расплавленные волны неба вдоль и поперек. горизонта я не видел уже несколько тысяч дней, я уже забыл, как выглядит солнце... после того, как упала большая звезда, не осталось никого, кроме нашей группы. словно посланные провиденьем, мы взобрались на вершину чимборазо, чтобы водрузить кубок жизни - контейнер с генотипами самых достойных людей. никто и представить себе не мог, что так все обернется... нас осталось всего трое, и мне кажется, что мы последние на планете. вита, дес и я. и еще контейнер, ирония жизни... мы уже не ждем помощи, мы потеряли всякую надежду, единственная радость - это ручеек, который вдруг пробился из-под вековечного камня и теперь падает вниз, на раскаленную магму, превращаясь в облачко пара... день за днем уныло канут в вечность и, поэтому, я не сразу обращаю внимание на крики внизу... - остановись, не делай этого, это безумство! - кричит дес. - я устала, я не могу больше ждать! - ты ничего не изменишь, ты только все испортишь! - бежит за ней дес. он почти ее догнал, он уже схватил ее за руку... почти... я увидел, как в облаке пара что-то блеснуло, рассыпаясь веером брызг. я все понял, я понял все... ох уж эти женщины, откуда они знают, как продолжать жизнь? до встречи через тысячелетия, до встречи...
с опаской протянув руку, я долго не мог решиться нажать на дверную рукоять - сигнал тревоги ревел, опасность была нешуточной, инструкции всплывали в голове одна за одной... но рука дрожала и упорно не хотела открывать дверь. лицо и спина покрылись испариной холодного пота, я понимал, что рискую, и рискую очень сильно - с минуты на минуту я мог стать жертвой опасного вируса. но я не знал, как мне поступить... интуиция подсказывала, что нужно бежать без оглядки, как это уже было раньше (а было?), а разум твердил - не смей!, ты ставишь человечество перед лицом катастрофы! я ведь спасся! - твердило мое подсознание. наваждение - подумал я и медленно убрал руку от кодового замка... сползая по стенке, я заметил угасающим сознанием - распылители сработали, значит не зря на них деньги тратили, не зря... ... - ну вот, я же говорил - ты мне проспорил перо! если бы в тот раз ты не толкнул его под локоть, он бы и не открыл дверь! хорошо, что я настоял, чтобы переиграли спор, а то так бы и вымерла вся планета, когда он вышел из комнаты... на кого бы мы потом спорили? проигравший выдернул перо из крыла, отдал другому, хмыкнул и ринулся вниз с облака... - спорим, не дого-о-онишь, - донесло порывом ветра... ;-)
одним словом, господин garstag, начал копать филосовский камень, в поисках смысла жизни... молодца, так держать. интрига, таинство, загадочность и мистика в купе создают ореал мира фетези с намеком на серый быт и скверных человеческих взаимоотношений с претензией на светлое будущее. короче, ждем дальнейших философских измышлений уважаемый garstag.
