Возлюби врага своего (Хроники Атреи)

ты еще сомневаешься?! очень! с нетерпением жду!

 

спасибо, машенька!)
и тут, как говорится, остапа (автора)... понесло 2 новые главы здесь: https://4gameforum.ru/showthread.php?t=579890&p=12988801&viewfull=1#post12988801

снова мало пвп и много интриг)) так получилось)))

 

а мы хотим интриги!!!

 

простите, я в последнее время заработалась) зажила реалом, навалилось дел.. забросила любимого Рея и мне очень стыдно буду исправляться!

 

Куда пропал автор?

 

Я скоро вернусь))) с обновлением, как водится...не хочется его кусками публиковать потому и задерживаюсь (казнить нельзя помиловать)

 

И вот она - обещанная публикация!
https://4gameforum.com/threads/328426/#post-5325043

(три года еще не прошло, так что - чур! - тапками и помидорами не бросаться )

А если начистоту, я очень рада, что есть еще те обожаемые мною люди, которым не надоело ждать развязки этой длинной и сумбурной истории.
Вы потрясающие!) Спасибо

 

Это не обновление, но...дополнение
Мира и Рей такими, какими я себе их представляю. Как считаете, похожи?

Спойлер

Спойлер

Спойлер

*Уже сто лет собираюсь показать эти скрины, и только сейчас собралась

 

Для меня рей все равно тот большой массивный гладиатор раза в 2 больше того, что на скрине, несмотря на то, что он стал смом xD

 

Если судить по моих предпочтениях, он и так слегка больше широкоплеч, чем надо))) Но насчет глада в доспехах это пять...ах, если бы на СМа можно было натянуть латы (они добавляют массы заметно), я уверена, этот фотогеничный мальчик обрел бы все бицо-трицепсы в нужном формате))

 

Люди, помогите) почему я не могу редактировать свои посты?) куда делась эта волшебная кнопка?)))
С наступающим!!))

 

Поздравляю с наступающим Новым годом!
Пусть он принесет больше радости и смеха, больше надежды и тепла, чем предыдущий!
Любите и будьте любимы, живите и добивайтесь, желайте - и пусть все желания исполнятся!
​

Обновление в качестве маленького презента здесь:
https://4gameforum.com/threads/328426/#post-5325044
Огромное спасибо Kleo55! Без её помощи я бы не справилась. Добра, мира и счастья в Новом году этому замечательному человеку!)
И всем, всем, всем -

С НОВЫМ ГОДОМ!​

​

 

Дорогие читатели, вы не понаслышке знакомы с миром Атреи. Я всегда старалась блюсти настоящую историю игрового мира, для чего кропотливо выискивала информацию и описывала любой момент в соответствии с каноном. Не всегда это было просто. Но только столкнувшись с детальным воплощением игровых миссий (последние главы), я словно уперлась головой в стену.

Намного проще было показать День атаки - сама миссия располагает к тому, что дает возможность каждому даэву пережить события, происходившие в тот знаменательный день, с помощью толики магии. Но другие... Долгие размышления, как мне поступить, значительно притормозили процесс написания.

Миссии в Айоне спорны, запутаны и... Асфель его знает, как воплотить их в фентезийном мире и не отступить от строгих канонов официальной истории. Мне пришло в голову несколько выводов. Если внимательно почитать эти миссии, вполне возможно допустить, что их выполняет не один и тот же даэв. Далее, в миссиях прямо говорится, что открывшееся кому-то одному знание не обязательно откроется другому: слова НПЦ подчеркивают, что "вы единственный даэв", "только вам откроется то-то и то-то". И еще одно. Если воспринимать эти миссии как часть фентезийного мира, мы должны понимать... Не все и не всегда открывается взору даэва, пусть даже он служит катализатором событий и сам участвует в этих миссиях. Вот такие аргументы возникли у меня, когда я взялась за написание очень важной части своего (уже) романа.

С удовольствием приму любые возражения на пользу дела!

 

А зачем строго следовать всем миссиям и т.п.? Это же не описание игры, а литературное произведение. Возьми мир Айона, как фон, как мотив, а дальше фантазируй, придумывай свои повороты в жизни героев. Вот и будет настоящее фентези))).

Р.S. не претендую на роль великого писателя, это только мое мнение ))).

 

С самого начала презентовала свою работу как исторически достоверную. Именно поэтому в названии значится "Хроники Атреи". Мне безумно нравится не до конца изученная история Атреи и я всегда старалась следовать ей. А своих персонажей вписывать в уже существующий, состоявшийся мир. Поэтому иногда сталкиваюсь с определенными трудностями, но сколько я узнала нового! Мы играем, сражаемся, проходим мимо и не замечаем столько интересного. К тому же, уже здесь на форуме мне подсказали (ролевики и просто любители) несколько бесценных истин и новые источники информации. Это подкупает.
Для меня было бы слишком просто и неинтересно фантазировать самой, взяв игровой мир только за приблизительную основу. Тогда уж лучше свое что-то писать, новый мир выдумывать.. тем более, что есть несколько идей.
Все же, за совет спасибо) Я в какой-то мере следую ему - ведь миссии полны пробелов и неточностей, что нормально для игры, но не для литературных попыток её описать. Заполнить пробелы не отходя слишком далеко от истины - вот моя задача)

П. С. Пусть нам не светит слава великих писателей, все равно..мы делаем то, что нам нравится, и это нравится так же другим )) Что бесконечно меня удивляет и вдохновляет)))

 

Возлюби врага своего (Хроники Атреи)
Часть 8 (заключение)​

Спойлер

Глава 69

Спойлер

Было поздно в наших думах.
Пела полночь с дальних башен.
Темный сон домов угрюмых
Был таинственен и страшен.
Было тягостно-обидно.
Даль небес была беззвёздна.
Было слишком очевидно,
Что любить, любить нам – поздно.
Константин Бальмонт

- Какой балауров умник придумал такую сеть телепортов? Неужели обязательно постоянно летать через вашу гребаную столицу?
Ничуть не стесняясь, Рей громко выразил свое неудовольствие бледной и испуганной девушке, исполняющей обязанности мастера полётов на аванпосте разлома. Она опустила глаза и покраснела, принимая хлесткие слова даэва на свой счет. Но девушка была вынуждена обеспечить рассерженному магу перелет, несмотря на обиды. Мгновенно появившиеся крылья унесли заклинателя прочь, а он не удостоил её даже кивка. Рей был слишком взбудоражен сейчас, чтобы соблюдать приличия. Время утекало сквозь пальцы, а реликвия была от него так же далеко, как в самом начале пути.
- Мастерская нефилимов. Подземная, - высокомерно провозгласил он, едва коснувшись ногами раскаленной, несмотря на сгущающиеся сумерки, мостовой Камара.
- Цели вашего перемещения не существует.
Голос столичного мастера прозвучал безлико. Здесь обитали птицы более высокого полета, чем у разлома, и сокрушающая самоуверенность Рея наткнулась на не менее сокрушающее ледяное недоумение. Женщина в белых одеждах равнодушно отвернулась от заклинателя, отправляя в небо группу каких-то там элийцев! Стиснув зубы так, что они отчетливо скрипнули, Рей сверился с картой и буркнул, стараясь придать своему голосу хоть какое-то подобие вежливости:
- Лагерь исследователей нефилимов. Пожалуйста.
Крылья появились незамедлительно и стремительно унесли его вперед, лицом в закат. Несмотря на опустившийся вечер, линия далёкого горизонта еще пылала багрянцем. Странное место этот Сарфан: стоит лишь подняться в воздух, и ушедший день возвращается обратно. Странное и отвратительное, заключил про себя Рей, скрашивая недолгие, но мучительные секунды полёта собственной зловредностью.
Неужели непонятно, как он спешит?!
Как только эфирные крылья захлопали, снижаясь, у лагеря исследователей нефилимов, заклинатель приготовился и, едва крылья с лёгким шелестом исчезли, стремительно рванулся с места. Он исхитрился не сверзиться с обрыва только чудом и вовремя активированным магическим зрением.
Дарованное высшими силами умение выглядело еще очень зыбким и туманным преимуществом. Рей уже разобрался, что сияние эфира меняет интенсивность в зависимости от количества его в объектах. Но пока что этот свет либо ослеплял Рея, не позволяя рассмотреть картинку окружающего так отчетливо, как это может сделать зрячий, либо мерцало слишком слабо, повергая заклинателя в сумрачную и полную теней черноту слепца.
Теперь он почти не выключал магический взор, разве что скрываясь от могущественных мира сего. Но здешние пески были слишком бедны на эфир, чтобы он чувствовал себя уверенно без помощи питомца. Рей вынужден был остановиться, чтобы вызвать Ветерка. Все-таки маг очень привязался именно к этому ласковому и добродушному хулигану. Элементаль на миг уткнулся носом в руку заклинателя, выражая любовь и восхищение, после чего стал привычно транслировать хозяину четкую картину окружающего мира.
Маг автоматически зашагал вперед, лишь краем сознания принимая мыслеобразы окружающих песков и населяющих их чудовищ. Его внимание было приковано к вещице, зажатой в руке. Весьма забавная находка, но правильно ли он истолковал её значение?
Пока Ветерок ухитрялся и поспевать за магом, весело подпрыгивая, и отгонять монстров, рассекающих песок, как морские волны, его хозяин задумчиво хмурил лоб, шепча под нос все известные ему проклятия. Асфель мог бы просто показать пальцем на цель, но вместо этого предпочел бросить даэва в самое глубокое место и заинтересованно наблюдать, выплывет или нет. Сложившуюся ситуацию Рей не мог объяснить ничем другим. Не думать же ему, что Темный паучище не столь могущественен, как хотелось бы?
Впрочем, ему стоит торопиться и выбросить из головы все, что мешает делу. Рей с досадой заключил, что совершенно зря не обзавелся громыхающей и блестящей штуковиной, способной летать, как у Крегоса. Сейчас это извращение ювелирной мысли весьма пригодилось бы. Мужчина недовольно поморщился и перешел на бег, не обращая внимания на вздымающиеся тучи мелкого песка. Песок тут же набился в сапоги, неприятно поскрипывая внутри. Маг мог бы подумать, что хвалёная амуниция Каруна явно не выдерживает полевых (или пустынных?) испытаний. Он обязательно подумал бы об этом в своей обычной язвительной манере, если бы…
Если бы мысли не занимало совсем другое. Медальон, найденный у одного из драканов: шныряющего возле разлома разведчика. Рею пришлось перебить добрый десяток балаурских выкормышей, на удивление крепких и тренированных. Он заключил, что реликвия представляла для Тиамат огромную ценность, раз дракониха послала на её поиски отборный отряд. Прежде, чем обнаружилась ниточка, ведущая к нефилимам, заклинателю пришлось здорово потрудиться.
Но сейчас его беспокоило не утекающее время, не балауры и Тиамат а то, что обнаруженная ниточка могла вести совсем не к заброшенной мастерской Дбарима. Рей очень надеялся, что правильно истолковал высеченные на медальоне знаки, более всего похожие на символы нефилимов. Символы складывались в подобие карты, и для того, кто знал письмена древних мастеровых, было проще простого прочитать её. К несчастью, тяга Рея к лингвистическим знаниям ограничилась доскональным изучением элийского и асмодианского. Мужчина скептически фыркал при виде наскальных рисунков краллов, принимая их за царапины, оставшиеся при неудачной заточке меча. Плетения оборотней, сохраняющих информацию с помощью сложной системы узоров и бусин на тканях или шкурах, Рей воспринимал как нелепую страсть дикарей к украшениям. С письменностью нефилимов дело обстояло чуть получше, заклинатель мог хотя бы отличить их рисунки от всех других по характерным особенностям. Но значения их не знал, от слова совсем. Пришлось импровизировать на ходу.
Пока Ветерок, еще в разломе, послушно таращил круглые глаза на потертый медальон, заклинатель буйно фантазировал, пытаясь придать своим безумным догадкам хоть малейшую видимость логических выводов. Единственное, что бросилось в глаза, что на карте Сарфана значилась заброшенная мастерская Дбарима. Раньше маг там не бывал, но дурацкое имечко могло принадлежать только нефилиму. По крайней мере, других доступных для поисков мест заклинатель не придумал. Не идти же ему к Девилькариму в компании единственного и неповторимого элементаля! Нет, они бы точно справились, только времени подобное займет немало. Будем надеяться, Юфитинея забилась в пыльный уголок мастерской и с нетерпением ждет его прибытия.
Маг бежал. Пустыня укрылась покрывалом ночи, в которой постепенно проступила темная громада впереди. Ага, судя по размерам камешков, это то самое логово нефилимов, решил Рей, приблизившись достаточно, чтобы Ветерок окинул сооружение взглядом. Он притормозил и, сверившись с картой, уверенно ступил в каньон между двумя скальными образованиями. Один из четырех входов в подземную мастерскую.

* * *
Мира зашипела и в который раз принялась убегать от рассерженной толпы странных бледных созданий. Судя по описаниям в книгах по монстрологии, это была какая-то разновидность комадов, и они чуть не отправили целительницу на кибелиск. Девушка стремительно взмыла вверх. Едва успела на лету защититься заклинанием от прощального «плевка» в спину очередной гнусной магической дрянью. Поход, который она начинала со всем возможным энтузиазмом, начинал нагонять тоску и отчаяние.
Неужели здесь нет ни одного укромного уголка, в котором она сумеет побороться за плиты хранительницы без десятикратного преимущества со стороны обитателей заброшенной мастерской?
Пока мысли текли в подобном направлении, крылья несли целительницу наверх, к выходу из куполообразной наземной части мастерской. Где-то здесь должен располагаться небольшой лагерь карателей. Его защита не обеспечит Мире полной безопасности в случае крайней необходимости, но там можно будет расположить нику с небольшой уверенность в том, что та доживет до её возвращения. Не сумев справиться с охраняющими вход в пещеру монстрами, лекарка решила пойти ва-банк и просто пробежать мимо. Подстраховав себя никой, можно было попробовать упасть и подняться в укромном месте, где, желательно, наконец-то найти те древние плиты для мерзкой Юфитинеи…

* * *
Поежившись под своей длинной черной мантией с пылающе-красным воротом (1), Рей с раздражением поддернул неудобные рукава. В который раз маг напомнил себе, что следует сменить внешний вид этих тряпок на нечто более приемлемое. И тут же напрочь забыл об этом: до следующего раза.
Он стоял на краю утеса, который обрывался далеко в земные глубины, давая Ветерку время засунуть нос во все трещины и уголки, свесить голову в пустоту под ногами и дать магу возможность оценить окружающую обстановку на предмет возможных опасностей.
Едва ступив за границу магического купола, окружающего мастерскую, Рей стал очень осторожным и предусмотрительным. Оковы Каруна почему-то исчезли. В силу этого, гипотетическая встреча с элийцами, которая хоть и может придать бодрости, никак не согласовывается со срочностью его миссии. Придется петлять, уворачиваться и скрываться, для чего знание местности становится решающим.
Под куполом из камней разливалось густое мерцающее свечение забытой магии нефилимов. В нем, словно в воде, плавали надутые пузыри – как пить дать, мерзость, которая может укусить или ударить магическим разрядом. Пузыри, иногда натыкаясь друг на друга, дефилировали вокруг ярких искринок эфира, рассыпанного по простору. Как звёзды в ночном небе, подумал заклинатель, и скептически усмехнулся от неожиданно романтической мысли. Он взял на заметку то, что в этом насыщенном эфиром пространстве можно не только парить, но и летать.
Изнутри наземная часть мастерской казалась бездонной. От неровного каменного обрыва, на котором напряженно застыл маг, в глубину уходили отвесные стены, изрытые трещинами и пещерами. С высоты всё выглядело заброшенным, но логичное расположение провалов и полуразрушенные портики на входе свидетельствовали, что автором проекта была далеко не матушка-природа.
Кроме неразумных пузырей, внизу смутно виднелись какие-то уродцы и хищные цветы, и… ладно, ему просто придется аккуратно пролететь мимо. Медальон слабо, но отчетливо засветился в кулаке, едва Рей переступил порог защитного поля. К вящей радости обеспокоенного заклинателя, таинственный артефакт оказался банальной меткой, указывающей место на карте. Хвала нефилимам, одной проблемой меньше!
Все же, отметка на карте не учитывала особенной многоуровневости мастерской Дбарима и его цель могла находиться, по прикидкам, в паре-тройке подземных пещер, расположенных одна над другой. Получив достаточно информации, Рей решил отдаться на волю интуиции, раскрыл крылья и хищной птицей скользнул вниз. Ветерка маг вел за собой на коротком поводке, чтобы потревожить как можно меньше чудовищ. Незаметность – вот что должно стать главным его козырем в нынешнюю ночь.

* * *
Поставив на нике печать души, Мира вдохнула свежий ночной воздух и решительно развернулась лицом в сторону мастерской. Этот вход в обиталище Дбарима обрамляли высокие, округлые скалы, истертые ветром и временем больше других. Защитное поле мигнуло, когда девушка пересекла его границу, и мир подернулся едва заметной мерцающей дымкой. Подойдя к обрыву, Мира внимательно вгляделась в глубину подземной мастерской. Прежде, чем лететь вниз, нужно убедиться, что с другого входа не залетела толпа элийских карателей.
Сквозь эфирные сгустки и мельтешение пузырей вдруг мелькнуло какое-то движение. Девушке пришлось задействовать полёт и немного спуститься, чтобы рассмотреть где-то у самого дна взмах крыльев. Вроде бы они были черными. Да, точно, целительница вспомнила, что такие выдавали за героическое истребление драканов Тиамат. Она давно мечтала сменить уже порядком надоевшие золотисто-прозрачные крылья древнего элементаля на подобное чудо, но никак не могла набрать достаточного для награды количества гербов. Какие же красивые эти черные перья с голубыми эфирными бликами по краям!
Гораздо больше, чем крылья неизвестного асмодианина, ей понравилась идея позвать его (или её) на помощь. Собственно, почему бы не объединиться с даэвом? В ответ на участие в поиске плит хранительницы, она поддержит собрата с его заданием или миссией. И все будут счастливы!
Воодушевленная сверх меры, целительница устремилась за черными крыльями, которые, мелькнув еще раз-другой, исчезли в одном из провалов на самой глубине пропасти.

* * *
Он нашел нужную пещеру почти сразу. Что ни говори, с магическим зрением обнаружить любую эфирную активность, а именно – заклинание, кем бы оно не было наложено, не представляло особого труда. Рей даже почувствовал некоторую неловкость. Владея настолько явным преимуществом перед другими даэвами, будь то асмодиане или элийцы, заклинатель был уверен, что сражение с его участием превратится в избиение младенцев. Разумеется, если он когда-нибудь освоит это умение полностью и научится хладнокровно пользоваться подобным преимуществом.
Каменные своды над головой время от времени поскрипывали. Невидимые песчинки осыпались вниз с едва уловимым шорохом. Ощущение громады нависшего над головой булыжника заставило мага слегка поморщиться, но это не остановило его продвижения. Заклинатель проскользнул по узкому коридору мимо насторожившихся нефилимов-ремесленников. Представители древней расы, некогда слывшие первоклассными мастерами, ныне не обладали ни крупицей разума. Смотреть на них, бестолково переминающихся на громадных ножищах, было почему-то грустно. Гигантов окружали монстры поменьше, но их концентрация здесь была довольно умеренной по сравнению с другими пещерами. Видимо, одичавших нефилимов отпугивала незнакомая магия.
Рей почувствовал, что цель близка и тотчас загорелся азартом. Неслышной тенью свернул за угол и обнаружил здесь высокую округлую арку-вход. Он слегка умерил прыть и медленно вошел в округлый зал. Освещение было слабым и взгляду открывалось не все, но Рей хорошо рассмотрел дальнюю стену, в которой виднелся пролом, ведущий куда-то вглубь скалы. Такой же проход имелся в левой стене. Потолок зала уходил вверх на необозримую высоту, а углы скрывала густая тьма. В центре располагалось возвышение, на котором торчал, как палец, фонтанирующий эфиром алтарь. Именно он и служил местным фонарем, определил заклинатель с помощью Ветерка. Медальон в кармане лихорадочно запульсировал, но маг почему-то решил, что прежде, чем действовать, стоит осмотреться.
В ближайшем от входа углу как раз высилась подходящая глыба, за которой без труда мог укрыться среднего роста даэв. Рею, который мигом скользнул в укрытие, пришлось пригнуться. Его рост был гораздо выше среднего. Ветерок втиснулся рядом. Притаившись в густой тени, они принялись рассматривать окружающую обстановку: каждый на свой лад.
Зал оказался почти пустынным. Только несколько нефилимов-кузнецов лениво и бесцельно долбили стены, высекая редкие искры, пока их собратья-ремесленники подавали тем инструменты. Древние не замечали ничего вокруг, сосредоточенные на своей работе. Взгляд заклинателя притянул каменный алтарь. Хоть сработанный грубо, топорно, в магическом спектре он выглядел куда внушительнее, чем в обычном. Столб ослепительного света, утопающий в границах окружающей тьмы. Сверху в каменной чаше виднелось углубление, по размеру похожее на медальон. Логично.
Вроде бы все было тихо. Скрипящих каменными сочленениями нефилимов маг противниками не считал. Не углядев ничего подозрительного, Рей почти вышел в круг рассеянного света, излучаемого алтарем, как вдруг от входа в пещеру послышался шум. Вроде бы взмах крыльев, потом топот шагов, звон ударов о доспех и произносимые заклинания...
Мысленно выругавшись, заклинатель снова отступил в тень, прежде задвинув Ветерка в угол, под прикрытие каменной глыбы. Элементаль сверкающе-голубого цвета был более заметен, чем его одетый в черное хозяин. Десяток драканов он переживет. Что делать, если нелегкая принесла сюда карательный отряд элийцев? Хотя шум был не слишком громким, ловкие воины умеют передвигаться скрытно.
Врожденная паранойя тут же заставила заклинателя достать и раскусить семечку обнаружения, чтобы видеть сквозь несложную маскировку. Пусть от магического зрения укрыться невозможно, в подобной ситуации лучше перестраховаться. Бесшумно раскрыв гримуар, маг подобрался и стал настороженно ждать. Шаги раздавались уже у самого входа в зал.

* * *
Мира была уверена, что неизвестный асмодианин (или все же асмодианка?) скрылся с глаз именно в этом месте. К её удивлению, уйти от нефилимов на входе получилось без особого труда. Здесь они казались какими-то заторможенными по сравнению с обитателями других пещер. Целительнице удалось избежать погони, скрывшись за углом. Коридор упирался в высокую дверь без створок. За ней виднелась большая пещера, похожая на все другие, которые лекарка видела ранее, и все же не такая «населённая». Тем лучше! Будем надеяться, здесь найдутся необходимые ей древние плиты.
Она на мгновение замерла, но, не увидев впереди ничего особо опасного (спустя два часа бесцельных поисков целительница стала настоящим экспертом по части нефилимов), бесстрашно вошла внутрь. Пещера оказалась более похожей на заброшенный зал, чем предыдущие. Несмотря на то, что резьба на стенах почти стерлась, а узоры поблекли, небольшая доля фантазии позволяла представить, как красиво здесь было в незапамятные времена. По углам пещеры шумели каменные исполины, занятые какой-то бессмысленной работой. Они не способны заметить целительницу, пока она не подойдет слишком близко. Других монстров, более агрессивных и опасных, чем неповоротливые нефилимы, поблизости не наблюдалось. Зал имел несколько выходов, ведущих куда-то вглубь скалы, что воодушевило девушку еще больше. Если плиты хранительницы не найдутся здесь, можно будет последовать дальше. И никаких проблем с толпой охраняющих вход монстров, один другого зубастее.
Правда, в зале не оказалось и следа незнакомого асмодианина, за которым так поспешно устремилась пепельноволосая лекарка… Может, ей просто привиделось? Это было бы печально. Мире успело наскучить одиночество и вдруг захотелось просто увидеть кого-нибудь не каменного и не огромного. Впрочем, желаемое не всегда является необходимым, а дело не ждет.
Поразмыслив подобным образом, девушка смело зашагала вперед, направляясь к излучающему слабый свет сооружению в центре пещеры. Может, необходимые ей плиты скрываются где-то там?

* * *
Увидев, что причиной его тревожных приготовлений является всего лишь какая-то асмодианка, Рей чуть не расхохотался. Сдержавшись, он скептически хмыкнул, и стал соображать, как действовать дальше. Спустя несколько мгновений маг решил, что, несмотря на спешку, мудрее будет дождаться её ухода, чем нарваться на вопросы или, не дай Айон, ненужную помощь. Какого балаура эта девица вообще пришла сюда? О, да она еще отирается у алтаря!
Только спустя некоторое время, процедив несколько пришедших на ум ругательств, Рей заметил, что подобное сияние эфира странно знакомо ему. Целительская магия, которую ни с чем иным не спутаешь, дополнялась узнаваемыми яркими искрами личности. Что здесь делает Фрейя? – успел подумать маг, чуть было не вышедший из своего укрытия, как тут замер на полушаге. Он узнал эту асмодианку!
Хаш-шак, какая несвоевременная встреча.
Рею пришлось сделать несколько дыхательных упражнений и напомнить себе, что никакие блондинки его ныне не интересуют. Болезненный укол в груди, где-то слева, можно было списать на эффект неожиданности.
Надо же, что эта…как её…вроде бы, Мира, здесь делает? Кроме того, разумеется, что мешает ему.
Он вскинул бровь, иронизируя над собой. Сколько можно трястись, как скомпрометированная девица? И правда, сегодняшний Рей был слишком уверен в себе, чтобы… волноваться. Тем более, из-за такого пустякового повода.
Никакие призраки прошлого на него не действуют.
Пусть он испытал нечто вроде потрясения. Невольная внутренняя дрожь была тому подтверждением. Так могла дрожать только застарелая ненависть! Эта мысль полностью убедила Рея в собственном безразличии к незнакомой лекарке с длинными пепельными волосами. Он призвал на помощь образ смеющейся Санаэль, что окончательно привело заклинателя в чувство, возвращая из прошлого в настоящее. Правильно, он наконец-то сумел излечиться. Совсем.
Девушка, двигаясь ловко и грациозно, обошла алтарь, разглядывая что-то у подножия. На мгновение взору открылось такое знакомое и в то же время чужое лицо. А она изменилась, хладнокровно заключил темноволосый маг. Разумеется, даэвы не стареют. Но время и трудная жизнь способны оставить свои отметины даже на самых юных лицах. Красивая, конечно, но усталая морщинка между бровей и затаенная грусть в прозрачных серых глазах говорили о многом. Что ему должно быть побоку! Так и есть, прищурился Рей своим мыслям, машинально поглаживая гриву Ветерка. Очень нежно поглаживая, безо всякого напряжения.
Внезапно внимание целительницы привлек противоположный угол, и она устремилась туда. Все же, вынужден был признать маг, девушка сумела сохранить и приумножить свою привлекательность. Стала более уверенной и смелой, чем раньше. Хотя бы в повадках. Повзрослела? Он отметил плавные движения, ровную осанку, длинные сияющие волосы… В отличие от их последней встречи, сейчас целительница была одета более прилично. Отливающее металлом платье ниспадало до самого пола. Впрочем, оно обтягивало фигуру как вторая кожа, так что мужчина имел полное право презрительно фыркнуть. Раньше «эта Мира» не отличалась подобной распущенностью. Впрочем, ему нет до этого никакого дела.
Заклинателя должен интересовать только один вопрос: когда же она уберется отсюда?


1 – Если автору не изменяет память, именно такими воротниками отличался внешний вид ап-доспехов 60-го уровня.

Глава 70

Спойлер

…Промышляя искусством на свете,
Услаждая слепые умы,
Словно малые глупые дети,
Веселимся над пропастью мы.

Но лишь только черед наступает,
Обожженные крылья влача,
Мотылек у свечи умирает,
Чтобы вечно пылала свеча!
Николай Заболоцкий

Мире почему-то очень нравилось находиться в этой древней пещере. Мягкое свечение каменного постамента в центре словно ласкало кожу. Впрочем, возле него не нашлось нужных целительнице плит, хотя она осмотрела каждый сантиметр. Вдруг она заметила синий отблеск где-то в углу, где стояли нефилимы. Девушка подошла ближе и увидела тонкую, покрытую изящной, но полустершейся резьбой каменную пластинку. Та находилась прямо под ногами исполинского кузнеца, но даже его вес не способен был разломать магическую вещицу. Так вот ты какая, плита хранительницы!
Обрадованная лекарка тотчас приготовилась к битве. Скорее всего, нефилимы нападут оба, но она как-то выдержит. Не столь важные они бойцы. Её атакующих умений будет вполне достаточно, чтобы обездвиживать оковами ремесленника, пока Мира будет расправляться с кузнецом.
Проверив связь с никой, она выхватила посох и бросилась под ноги нефилиму. Древний исполин взревел, махнул ужасающего размера молотом, и двинулся в атаку. Кузнец опомниться не успел, как Мира ловко бросилась в угол, поднимая плиту, и только затем ушла от всполошившихся, но неповоротливых монстров в центр зала. Они тотчас устремились следом, толкая друг друга каменными ручищами.
На ремесленника - оковы, кузнецу – пулю (то есть «сегерро-геро») в лоб. Отличный план! Вступая в сражение, целительница улыбалась.

* * *
Рей изнывал в укрытии, проклиная всех блондинок, вместе взятых. Неужели ей мало десятка здешних пещер, чтобы ошиваться именно в этой? В тот самый миг, когда ему не нужны здесь свидетели! Когда девушка бросилась в атаку, маг вздрогнул и чуть не покинул надёжную тень. Мужчине пришлось призвать на помощь всю силу воли, чтобы подавить непрошеное благородство и удержаться на месте. Каменные морды чуть не затоптали девушку насмерть, но она сумела ускользнуть и сейчас плясала неподалёку от алтаря, справляясь довольно неплохо, на взгляд мага.
По крайней мере, погибнуть без его вмешательства вряд ли ухитриться.
За неимением лучшего зрелища, заклинатель стал оценивающе наблюдать за целительницей. Неплохие доспехи, явно заточенный посох. Атакующая ветка умений. Что ж, сейчас эта Мира выглядит куда более сносным воином, чем раньше. Хотя целитель прежде всего должен оставаться целителем, способность воевать Рей ценил не меньше. Он мог бы, конечно, открыть девушке несколько секретов по поводу подборки стигм, которыми пользовалась Гвен, но эта мысль относилась к сугубо гипотетическим.
Тем временем лекарка ловко расправилась с кузнецом и выпустила залп во второго монстра, сбивая оковы, удерживающего того на месте. Ремесленник немного потоптался, соображая, затем двинулся к девушке. Грозно набычившись, он взмахнул кулаком, больше похожим на небольшую гору, но Мира проскользнула под ним и оказалась за спиной нефилима. Пока тот, опешив, пытался сообразить, куда делась цель, целительница бросила взгляд назад и заметила, что находится совсем рядом с алтарем. Маг нахмурился, когда девица запрыгнула на возвышение и бестрепетно прислонилась к каменному «пальцу» спиной, не прекращая сплетать атакующие заклинания.
Балауры бы её побрали, еще повредит хрупкую магическую конструкцию!
Когда ремесленнику оставался один удар, а лекарка эффектно взвилась вверх на эфирных разрядах Раскатов грома, мысленное желание заклинателя неожиданно начало сбываться. Хотя немного не так, как он сформулировал.
Со входа в пещеру вдруг высыпал отряд элийцев. Один, два, три…десять. Рей заметил несколько волшебников и лучника, остальные были простыми стражами. Непременного целителя заклинатель не обнаружил, но здесь придется непросто и без него. Двое против десятка, не считая целительницы. Хищно ухмыляясь, белокрылые твари переглянулись и незамедлительно устремились к одинокой фигурке у алтаря.
Мира, под ноги которой, вздымая облако каменной пыли, рухнул поверженный нефилим, все же расслышала подозрительный шум за спиной. Должна была услышать, если не глухая! Девушка вздрогнула и начала оборачиваться, но заклинатель знал, что она не успеет заметить врагов до первого их удара. Эта мысль пришла уже в движении. Действуя исключительно на рефлексах, Рей рванулся вперед и, едва оказавшись на достаточном расстоянии, произнес Вопль ужаса.
К вящему его неудовольствию, заклинание подействовало не на всех. Едва ли четверо элийцев раскатились по углам, остальные грамотно рассыпались по залу и обратили внимание на новую цель. Светловолосая девушка у алтаря лихорадочно действовала, мерцая в магическом спектре наполненными магией эфира заклинаниями. Атакует? Если она меня не подлечит, - с тоской подумал Рей перед тем, как броситься в бой, - справиться будет непросто.
Маг замелькал вокруг белокрылых, осыпая тех словесными и магическими проклятиями, не давая опомниться. Но даже беспорядочные удары врагов чаще всего находили цель, несмотря на всю прыть заклинателя. Их просто было слишком много на него одного. По телу прошелся прохладный ветер исцеления, заживляя и освежая. Молодец, сообразила. Краем глаза он с удовлетворением заметил, как Ветерок вцепился в длинный подол мантии вражеского мага, сбивая тому концентрацию на готовом сорваться заклинании. Отлично.
Первым упал лучник. Один из магов почти мертв, едва хрипит. Скорее, скорее, надо расправиться с волшебниками, пока не вернулись жертвы Вопля. У него есть всего лишь пара секунд! В горячке сражения заклинатель заметил не сразу, что в какой-то момент свежая целительная магия, так приятно холодящая разгоряченный лоб, прекратилась. А на нем сейчас «висит» четверка сердитых элийцев и Рей не может даже оглянуться!
Тревожно забилось сердце.
Где она?

* * *
Мира оказалась совершенно не готова к неожиданному нападению. Под лопатку с глухим стуком вонзилась стрела, а тишина вокруг вдруг взорвалась вскриками и лязгом металла. Методично свистела тетива, в воздухе разлился ни с чем не сравнимый запах чужих заклинаний. Она лишь краем глаза ухватила черную тень, метнувшуюся с угла, как вокруг началось безумие. Над лекаркой завис хищно ухмыляющийся страж и она с визгом выпустила тому в лоб самое простенькое проклятие кары. Удар молнии сбил прицел невысокого, гибкого лучника. Целительница даже не сообразила, в какой момент элийцы вдруг потеряли к ней интерес и напали на тень за спиной лекарки, так удачно оказавшуюся дружественным ей асмодианином.
Это, наверное, тот, кого она заметила ранее! Уши заложило от пронзительного Вопля духов и несколько врагов укатились прочь. Надо же, заклинатель. Мысль проскользнула и исчезла, а руки сами принялись совершать необходимые пассы, чтобы исцелить неведомого спасителя. Потратив на него весь стратегический запас заклинаний, Мира завершающим жестом отправила темноволосому мужчине Исцеляющую длань, предварив будущие раны, и напала на ближайшего противника. Жаль, что в ближайшие пару десятков секунд ей будут доступны только щиты. Ничего, выживет. Главное, успеть вылечить незнакомого мага при необходимости. Они не находятся в отряде, скованные незримыми магическими связями, и найти заклинателя в толпе белокрылых громил будет не так просто.
Сколько же их здесь? Девушка увидела перед собой размашистое движение меча. Удар, от которого не удалось уйти, вышиб из неё дух и заставил на миг согнуться. Рана оказалась не смертельной, девушка пережила даже следующий тупой толчок стрелы, но её нынешние тканые доспехи, зачарованные лишь против монстров, не были рассчитаны на бой с элийцами. Тем более, они не могли служить достаточной защитой при такой слаженной атаке врагов! Мира слишком привыкла к мощному, непробиваемому целительскому облачению и не сумела грамотно рассчитать силы…
Инстинктивно активируя щиты, она поняла, что не успевает произнести мощное, но медленное исцеляющее заклинание, как тут кожа задымилась от подлого заклинания в спину. Последнее, что увидела целительница, прежде, чем укрыться крыльями, было довольно удивлённое лицо вражеского мага. Видимо, он слишком открылся и тоже напоролся на нечто крайне неприятное.
Что же будет с её спасителем? Святые покровители, пусть живет, пока она не вернется!

* * *
Исчезновение целительницы можно было объяснить только внезапным летальным исходом. С наслаждением наступив на горло поверженного волшебника, Рей свистнул отбежавшего Ветерка и с громким хлопком закрыл гримуар. Знатное вышло побоище! Элийцы лежали вокруг в самых разнообразных позах, кое-как укрытые крыльями и восхитительно мертвые. Скоро их грязно-белые останки растают, отправятся на кибелиск и перестанут загаживать такую прекрасную, тихую пещеру.
Заклинатель отметил, что враги оказались не слишком сметливыми. По сравнению с ним, разумеется. Нужно внимательно присмотреться к нашивкам легиона, пока те не исчезли вместе с обладателями. Разглядев необходимое, маг хмыкнул и дождался, пока трупы растают. Судя по всему, здесь отметился отряд, подчиняющийся командованию. Если бы в мастерскую пожаловали опытные легионеры, к примеру, Дона Брауна, вряд ли бы Рей смог так просто расправиться с ними.
Как удачно, впрочем, что с ним рядом оказалась целительница. Заклинатель должен был признать, что без её самоотверженного лечения не сумел бы пережить первую массированную атаку, даже с помощью замены Ветерка.
Ему на ум вдруг пришла мысль, что…эта Мира явно пожертвовала собой, чтобы сам он выжил. Пусть поступила совсем по-ребячески, и глупо умерла в результате… Фрейю Рей непременно отругал бы за подобное поведение в бою! Живой лекарь несоизмеримо полезнее мертвого, так что печься о собственном здоровье – первейшая обязанность целителя. Но эта длинноногая блондинка решила иначе.
Хмыкнув, заклинатель почувствовал себя смущенным за те резкие уничижительные мысли, адресованные девушке ранее. Ему пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, чтобы подавить неожиданно проклюнувшийся росток симпатии и… наверное, это можно было бы назвать благодарностью.
Просто она целитель и поступила, как должно. Магу сейчас нужно думать о своей миссии, а не о всяких… досадных случайностях.
Он достал медальон и внимательно всмотрелся в него. Интересно, откуда элийцы добыли информацию, раз побрякушка нефилимов по-прежнему у него? Что за странные игры?
Чувствуя возрастающее раздражение, Рей спешно подошел к алтарю и опустил безделушку в углубление. Враги вполне могут вернуться, как и эта Мира, удачно сыгравшая своей смертью ему на руку. Да, да, он очень ей признателен, но дело не ждет. Раз уж в заварушку ввязались элийцы, действовать придется очень быстро. Ну-ка, Юфитинея, открой свое личико!
Отступив на шаг назад, маг внимательно наблюдал за алтарем во всех спектрах. Несколько секунд не происходило ничего, но потом – посыпалось. Ответных реакций было даже слишком много, на непредвзятый взгляд одного заклинателя!
Во первых, в его голове зазвучал голос, который не принадлежал Рею. Посчитав, что сходить с ума ему сейчас не резонно, заклинатель списал все на активированный медальоном алтарь и стал прислушиваться к едва слышному лопотанию. По ощущениям, оно раздавалось где-то между ушами, что дико взбесило мага. Ах ты, Юфитинея… только попадись!
Прежде, чем Рей смог осмыслить все, услышанное у себя в голове, над ухом раздался, окликая, новый голос. Понимая, что сейчас от души наорет на кого-то могущественного (1), маг торопливо припомнил дыхательные упражнения, пригодившиеся ему несколько ранее, и только тогда медленно развернулся, синхронизируя это движение с Ветерком.
Кто бы сомневался, что перед глазами предстанет Израфель, собственной персоной?!

* * *
Презрев боль воскрешения, Мира сорвалась с места, открывая глаза уже на бегу. Она ожидала увидеть вокруг ночную пустыню и лагерь карателей. Именно там, в преддверии Подземной мастерской, целительница оставляла нику. Но глаза растерянно наблюдали вокруг залитую лунным светом Торговую площадь Камара. В призрачной дымке не было слышно ни звука, ни шороха. В отдалении вдруг оглушительно протоптали шаги стражников и снова стихли, словно растаяли в воздухе.
Проклятье, действие ники закончилась так невовремя!
Целительница, не раздумывая, кинулась к мастеру перелетов. Слишком сильным был её лекарский инстинкт – спасти, сберечь, чтобы медлить и раздумывать. В эту минуту Мира не думала о незаконченном задании, ей хотелось только одного: лишь бы незнакомый заклинатель выжил до её прихода.
Нужно же быть такой дурой и внезапно умереть от какого-то вшивого элийского заклинания!
Вряд ли она успеет, несмотря на спешку. Перелет в лагерь, потом долгая дорога в дюнах: путь к мастерской занимает некоторое время. Тот маг, наверное, или тоже отправился на кибелиск, или – что более вероятно, учитывая, как он вел себя в бою и как двигался – перебил белокрылых и ушел от греха подальше. Нужно было остаться, замереть на грани смерти, и по окончании сражения заклинатель бы мог воскресить её зачарованным камнем.
Мире почему-то стало бесконечно грустно от подобных мыслей. Снова она поспешила, прежде, чем подумать. Когда ноги опустились на шероховатый песок в лагере исследователей нефилимов, девушка помедлила, прежде чем спуститься вниз.
В умершем целителе есть нечто отвратительное, вроде бессилия или подтверждения его неумелости. Сейчас, спокойно подумав, Мира нашла один отличный и несколько хороших способов выжить в той ситуации, которая только что отправила её на кибелиск. К примеру, зачем она потратила столько исцеляющих умений, когда соратник выглядел живым и вполне здоровым? Почему-то подобная расчетливость появлялась только в спокойной обстановке. А в бою она частенько выглядела дура дурой.
Наверное, тот заклинатель тоже пришел к такому выводу. Вот и не нужно с ним больше пересекаться! А самой целительнице после окончания миссий в Сарфане следует пробежаться по каким-то горячим точкам и потренировать реакцию на неожиданные нападения врагов. Пока не научится нормально действовать и грамотно распределять свои силы.
Самокритика заметно скрасила длинный путь но, как бы лекарка не замедляла шаги, громада камней впереди неотвратимо увеличивалась в размерах, заслоняя собой звёздное небо. Что ж, пока она поставит очередную нику, пока найдет именно ту пещеру, заклинатель сто раз успеет уйти.
Она очень надеялась на это. Несмотря на смутное сожаление в подобном исходе.

* * *
Рей молчал, настороженно наблюдая за Израфелем. Зрение не подвело мага, - за спиной и впрямь появился, мерцая неприятным бледным свечением, падший Служитель. Ривар мерял шагами пространство: пять шагов влево, пять – вправо, и рассуждал вслух. Маска благодушного и немного усталого Спасителя ему не шла. Сквозь неё явственно просвечивала жестокая и беспринципная сущность. Или это были лишь шутки магического взора заклинателя?
Нет, самодовольный и властолюбивый служитель никогда не нравился Рею, а своей интуиции маг привык доверять. Еще раз убедился в правоте Асфеля: нельзя подпускать этого к реликвии.
- Кажется, ты без труда нашел убежище хранительницы, - говорил тем временем Израфель, - Надеюсь, юны не узнают о подобной находке? Какими бы тесными связями они не привязывали даэвов к себе, реликвия – слишком тонкая материя для недавних дикарей. К тому же, этот глупый союз… Белокрылые вряд ли останутся в стороне, что ты успел заметить только что. Как тебе предположение, что элийцы заберут хранительницу или реликвию себе? Ариэль, а особенно Кайсинель, этот извечный хитрец, не упустят такого шанса. Возвыситься и расправиться с давними врагами одним ударом! Как считаешь?
Рей помрачнел и только хмыкнул. Рассуждения Израфеля нагоняли на него тоску и одновременно бешенство. Маг не знал, какое чувство окажется сильнее, но предусмотрительно решил не вступать в диалог.
Служитель остановился перед заклинателем. Неизвестно откуда появившийся ветер –в закрытой со всех сторон пещере, ага! – эффектно раздул подол его длинного одеяния. Вероятно, это должно было выглядеть величественно, а Рею показалось глупым. Не замечая скептической мины, невольно появившейся на лице темноволосого мага, Израфель продолжил проникновенно вещать:
- Весы всегда склоняются на сторону сильных. Не принимай всерьез это лживое перемирие, навязанное Каруном, не совершай подобной глупости! Разыщи хранительницу самостоятельно. И если у тебя в руках появится ниточка к реликвии…
Брови Рея взмыли вверх. Неужели этот пижон всерьез рассчитывает на его помощь? Впрочем, поразмыслив, заклинатель признал: несмотря на долгие годы забвения, служитель оставил при себе все могущество. Как-то он нашел мага в тот самый момент, когда надо. Или, внутренне усмехнулся этой мысли маг, скорее, когда не надо.
- Ты позовешь. Стоит лишь произнести мое имя, - закончил Израфель, буравя мага давящим взглядом.
Ощущение было почти физическим и заставило Рея поежиться. На мысли и чувства словно лёг тяжелый камень, прижимая, сминая, вдавливая их. В следующее мгновения никакого служителя рядом не стало. К невольному удивлению мага, обошлось без спецэффектов и пафосных магических трюков. Мужчина оказался предоставленным самому себе, вместе со всеми сумбурными и безрадостными мыслями.
На душе почему-то стало гадко. Что-то встревожило его в этой неожиданной встрече. Или тревога появилась прежде, когда напали элийцы? Странное чувство обуревало заклинателя. Странное и непривычное, похожее на…страх? Рей с удивлением осознал, что боится. Причем, не за собственную шкуру, что закономерно и правильно, а за судьбу этого проклятого мира! Он считал, что давно искоренил в себе подобные глупости. Они только мешали, делали его мягким и слабым. Мужчине почему-то захотелось стукнуться головой о стену. Если бы это помогло!
Только сейчас маг полностью осознал всю важность своей миссии. Со всеми вытекающими последствиями, вроде выскакивающего, как балаур с коробочки, Израфеля.
Элийцы с их шкурными интересами. Карун с его страстным желанием заполучить реликвию первым. Тиамат… старушка пока что слегка отставала, но недостаток ловкости она вполне могла восполнить нездоровым рвением. И похоронить своих противников под трупами тупых, но многочисленных балауров. Силы асмодиан, надо думать, представлял он сам: в единственном числе против всей разношерстой толпы.
Рей горько улыбнулся и подумал, что такая незначительная букашечка, как заклинатель-одиночка на фоне могущественных противников и многочисленных соперников выглядит, по меньшей мере, смешно. Если он найдет хранительницу, а вместе с ней реликвию, удастся ли удержать эти сокровища? Успеет ли передать их Темному?
Кем считает его этот балауров Асфель?! Вторым Маркутаном? Свои силы Рей умел оценивать реально и никогда не впадал в излишнее самомнение. Как выиграть игру, если противники на порядок превосходят его в силах и умениях? Не говоря уже о доступных им ресурсах: человеческих и не только.
Картина скорого будущего показалось настолько безрадостной, что маг двигался к выходу с каким-то тупым автоматизмом. Даже разумная мысль, что лучше поспешить и убраться отсюда, пока не появилась целительница, не добавила ему прыти. Отмахнувшись элементалем от монстров на входе, маг раскрыл крылья и взлетел. Магический купол необычайно раздражал. Хотелось поскорее вырваться за его пределы, под открытое небо…
Он вышел наружу совсем не там, откуда пришел в мастерскую. На этой стороне тоже были скалы и камни, глыбы и утесы. И песок, серебрящийся в лунном свете. Рей забрался повыше, на обломок каменной плиты и сел на краю, бездумно подняв лицо в ночное небо.
Будто некуда - да и незачем - спешить.

1 – Как все помнят, Рей способен различать свет эфирной магии, что называет «магическим зрением». Но это скорее ощущение высшего порядка, а не зрение в его буквальном смысле. Магический взор не ограничивается никаким полем. Способность заклинателя действует на 360 градусов, так что он может и должен заметить любую магию, как и её носителя, даже со спины.

Возлюби врага своего (Хроники Атреи)
Часть 9 "Избранники судьбы"​

Спойлер

Глава 71

Спойлер

Его глаза - подземные озера,
Покинутые царские чертоги.
Отмечен знаком высшего позора,
Он никогда не говорит о Боге.
…
Ему в веках достался странный жребий –
Служить мечтой убийцы и поэта,
Быть может, как родился он - на небе
Кровавая растаяла комета…
…
Он злобен, но не злобой святотатца,
И нежен цвет его атласной кожи.
Он может улыбаться и смеяться,
Но плакать... плакать больше он не может.
Н. Гумилёв

Словно призраки, по пустыне гуляли тени и отблески лунного света. Ветерок притих где-то за спиной, не смея тревожить хозяина ни звуком, ни шорохом. Лишь тонкие магические касания, вспыхивающие в сознании картины окружающего мира, подтверждали, что питомец рядом. Бездумно катая между пальцами погасший медальон, Рей сидел так целую вечность или одно мгновение. Прежде, чем вокруг сгустилась абсолютная тьма.
Первой ленивой мыслью пришло, что питомец рассеялся. Но магическая связь оставалась крепкой, Ветерок был рядом. Легонько фыркнул в недоумении и уткнулся прохладным носом в руку магу. Рей равнодушно пожал плечами. Потом задействовал магический взор. Только, чтобы убедиться – темнота вокруг не принадлежала ночи.
Колеблясь, словно пламя свечи, из тьмы выступил её Владыка. Чего и стоило ожидать, заключил Рей с усталым вздохом. Спасительная ирония в этот раз не сработала, ему просто было безразлично: ах, Асфель поднялся с неведомой бездны… пусть туда и провалится. Оставит заклинателя в покое. Разбирается сам со своими миротворческими миссиями. Рей берет тайм-аут.
- Проваливай, - хрипло сказал маг, когда темная фигура, сквозь которую просвечивали ночные пески, оказалась на расстоянии вытянутой руки. Он не удостоил божество даже взглядом.
- Никто не идеален, мой дерзкий друг, - произнес служитель или его тень.
В следующую секунду Асфель с тихим шорохом опустился рядом, повторяя позу заклинателя. Точно так же сложил руки на полусогнутых коленях и уставился вдаль. Под глубоко надвинутым капюшоном, скрывающим лицо, мерцал умиротворяющий синий свет. Несмотря на призрачный вид, бог казался почти реальным.
Рей упрямо промолчал. Хотя чувства и краски невольно стали возвращаться. По крайней мере, нарастало раздражение, привычное в обществе служителя. Неужели его нельзя оставить в покое на пару минут?
- Пара минут, часов или столетий? – отозвался Владыка тьмы, читая мысли Рея, как раскрытую книгу. Мерзкое ощущение заставило заклинателя поморщиться. Не обращая на это ровно никакого внимания, Асфель продолжил, - Ты можешь сидеть здесь хоть до скончания мира. Если хорошо подумать, сей момент уже близко. Не высока ли цена для безмятежной вечности?
Маг закинул голову вверх и застонал. Не отвяжется, точно не отвяжется. Как бы ему объяснить?
- Наверное, ты ошибся. Я слишком слабая фигура для выполнения твоих планов, - сказал Рей наконец, - Мне не впервой выступать против всех. Но раньше на кону стояла только моя жизнь.
Он ожидал всего: грома и молний, оглушающего гнева, проклятий. Темноволосый маг меньше всего рассчитывал услышать тихий смех. Ответ Асфеля, мягкий и вкрадчивый, удивил еще больше:
- Всего лишь страх ошибиться? Или тебя испугал Израфель? Неужели ты до сих пор не осознал, насколько силен сам? Тьма великодушная, когда же ты наконец прозреешь?
Рей только сузил глаза под плотной повязкой, огрызаясь этой могущественной тени, словно равному себе:
- Провалитесь в бездну вы оба!
Вместо ответа призрак Асфеля стремительно поднялся, а затем прошел сквозь заклинателя. И сгинул. От непривычного ощущения перехватило дух: словно холодной водой окатило. Мир качнулся, потом замер, и…обрел былое равновесие. Состояние мага волшебным образом пришло в полный порядок, а недавняя вспышка отчаяния сменилась привычным трезвым расчетом.
Лишь напоследок в ушах загремела чужеродная мысль:
- Помни, что твои ошибки сейчас – наполовину мои. Не смей останавливаться на полпути! Иначе никто не спасет этот жестокий и заболевший ненавистью, но родной нам и поэтому любимый мир. Помни.
Сколько не озирался после Ветерок, вглядываясь в ночную темноту, он видел среди бесплотных песков лишь каменную громаду нефилимов, замершую в древнем сне. Питомец чувствовал, что его хозяин вернулся из своего задумчивого состояния и старательно исполнял свою задачу. А Рею, который странным образом сумел взять себя в руки, тем временем становилось все веселее.
Собственная глупость просто поражала. Давненько заклинатель не вел себя как капризный ребенок. Что послужило тому причиной? Явление Израфеля, который будто следил за каждым движением мага? Или встреча с этой целительницей, невольно вернувшая его на годы назад… Нет, Рей подспудно знал, что земли балауров слишком тесны и допускал, что знакомая незнакомка когда-нибудь окажется в непосредственной близости. Значит, все же свихнувшийся служитель. Недаром исчезновение падшего было связано с довольно неприятными для мага ощущениями. Если включить заветную паранойю, можно предположить, какая мерзкая магия доступна этому извращенцу Израфелю, годами практикующему зверские опыты над даэвами в обличье Ривара. Пусть теперь подавится, с поддержкой Асфеля заклинатель ему точно не по зубам.
Усмехнувшись, он поднялся с холодного камня и отряхнул мантию от налипшего песка. Луна окутала мага бледным мерцанием, словно подсвечивая кожу изнутри. Жаль, что не было зрителя, который полюбовался бы этим зрелищем. Жаль, что сам он не замечал свое отражение в глубоких глазах Ветерка.
Рей скользнул взглядом по округе, анализируя обстановку, но мысли его текли совершенно в другом направлении.
Симпатия заклинателя к треклятому шедиму с его изощренным чувством юмора невольно крепла с каждой новой встречей. Явился в нужный момент, будто личный ангел-хранитель. Если бы маг не знал, какой могущественностью обладает Владыка Тьмы на самом деле, посчитал бы его знатным добряком. Но странное чувство их общности... С самого начала Рей подспудно считал, что связан с Асфелем только тем, что именно этот служитель посвятил его в даэвы. Потом, при недавней встрече, они оказались повязаны общим служением тьме. Сейчас же эта мысль казалась не совсем правильной. Что-то здесь было не то. Но сформулировать свое смутное сомнение маг не мог. Пока не мог.
А еще его странно зацепила фраза Темного насчет прозрения. Здесь нечто скрывалось … Рей не слишком тяготился своей слепотой, чтобы придавать ей первоочередное значение. Но все же, зачем было Владыке Тьмы лишать его зрения? Раз уж тот ожидал от мага всяческой помощи. Симпатии к служителю это прибавить явно не могло. Ну и кого бы сейчас спросить? Не смешно ли возвращаться к этому сейчас, когда дорога каждая минута?
Хорошо одно: что у Темного жива уверенность – Рей может больше, чем думает. Возможно, тот знает больше, чем говорит.
Хотелось бы верить, конечно.
Не в силах решить сложную задачку, заклинатель махнул на неё рукой. Нужна информация, а сейчас заниматься этим недосуг. У него ведь важное задание, о котором не стоит забывать. Если он хочет в ближайшее время посидеть с Клеоном и ребятами у жаркого камина, сначала придется побегать. Балауров Асфель, неужели не нашлось другого исполнителя божественной воли!
Впрочем, вряд ли Рей отдавал себе отчет в том, что именно сейчас дышит полной грудью и находится на своем месте. Ему нравилось искать пути к реликвии, добывать информацию и находиться в гуще событий. Что досаждало, так это катастрофическая нехватка времени. И только что он украл сам у себя пару часов, предаваясь черной меланхолии.
Кстати, про досаду… заклинателя просто «очаровывали» голоса в собственной голове! Да сколько можно! Юфитинея, Израфель, затем Асфель. От этого тошнотворного копошения чужаков в своем родном сознании хотелось злобно расхохотаться и проклясть все живое в радиусе ста метров. Вместо того Рей саркастически высказался в том духе, что сходить с ума в компании служителей весьма весело, на его непредвзятый взгляд. И за компанию тоже.
Жажда действовать очень скоро вытеснила всё остальное. Потянувшись за свитком телепорта, Рей прикинул, на чем он остановился. Помимо нападения элийцев, которое само по себе является тревожным звоночком, что стоит принять ко вниманию.
Ага, послание Юфитинеи, полученное с помощью алтаря и медальона нефилимов. Заклинатель воскресил в памяти тихий, шелестящий женский голос:
«Ступай вглубь разлома, где царит безграничная пустота…», - спасибо даме за любезную подсказку, но там он уже был, направленный Каруном.
«Силой, дарованной только одному, сними печати и призови меня…», - здесь головоломка не складывалась. Что за сила и где её взять? Поднять с пола? Рей припомнил полупустынный зал с алтарем. Эй, а эта Мира, кажется, нечто там нашла. Возможно, артефакт, который нужен ему? Будет слишком смело надеяться, что хранительница реликвии мудро не складывала все яйца в одну корзину. От этих мыслей в сознании отчетливо повеяло холодом. Ладно, пусть. Он подумает над этим позже.
«Достойным дара будь, носитель трех сил», - так звучали последние, заключительные слова. Если включить воображение, эти силы должны представлять… кого же они должны представлять? Ну конечно! Магу захотелось воскликнуть: а вот и кано вам в глотку, неведомые соперники! (1) Вряд ли найдется второй, подобный Рею: в прошлом – элиец, сейчас асмодианин, и, кроме прочего, облеченный доверием юнов. Уравнение с тремя неизвестными вроде сложилось. Впрочем, узнать точно он сможет, только когда доберется до обители хранительницы.
А что еще ему остается делать?
Снять печати и призвать Юфитинею… Перспектива снова упереться лбом в куполообразную металлическую конструкцию мага сейчас почему-то не пугала. Возможно, Рей слишком уповал на медальон в кармане, излучающий ровное тепло после активации на алтаре. Он до сих пор не остыл - а значит! – разумеется, ни балаура это не значит, но магу слишком сильно нравился вариант действий, в котором он с помощью безделушки призовет Юфитинею в её чертоги. Тогда не придется разыскивать по всему белому свету эту Миру, вступать с ней в диалог… Бр-р-р, даже важность его миссии, наверное, не могла перевесить подобную жертву.
Значит, стоит отдаться на волю интуиции.
Не мешкая больше ни секунды, заклинатель активировал свиток. Он последует решению отправиться к разлому. Как там сказал тёмный? По крайней мере, половина ошибки будет принадлежать Асфелю. На лице мага расплылась довольная и слегка злорадная улыбка.
С какого перепугу Рей медлил в пустыне, зависая на своих переживаниях, он не мог сейчас понять. Впрочем, ночь темна, а значит – время еще есть.

* * *
Мира отряхнула подол платья от приставучего песка, стараясь не вспоминать, сколько его застряло в волосах. Затем сверилась с напоминанием и отправилась в деревню Гальдар, где должен был пройти следующий этап её миссии.
Вернувшись в пещеру после нападения элийцев, девушка не обнаружила там никого. Нефилимы, конечно же, в расчет не принимались. Именно этого она хотела, чтобы неизвестный асмодианин убрался до её прихода! Но целительница не совсем поняла, почему искренне пожалела, что не увидела его снова. Возможно, девушка посчитала привлекательным образ невольного помощника? Он был закутан в чёрное, стремителен и смел, сумел почти в одиночку раскидать толпу врагов… И как пить дать посчитал её ни к чему не пригодной и до отвращения слабой лекаркой.
Кстати, когда белокрылые напали на неё, асмодианин находился где-то рядом, в каменном зале. К примеру, за большим камнем в углу, наполненном сумраком и тенями. Девушка мысленно воссоздала траекторию стремительного прыжка заклинателя и поняла, что её догадка верна. Значит, скрывался, не хотел показаться на глаза, пока она блуждала по пещере. Интересно, почему? Ой, да просто так. Что за чудачество искать всякие тайные смыслы в обыденных вещах?
Занятая подобными раздумьями, плиты хранительницы она нашла довольно быстро.
Исследователь нефилимов из лагеря рассказывал девушке об этих табличках с каким-то странным благоговением. Что он сказал? Величайшая тайна скрыта в них. Сейчас целительница отправлялась на поиски Мэниоса, командира патрульных Гальдара, которому должна была отдать найденные древности. И выпустить страшную юновскую тайну из рук.
Ей оставалось выполнить всего два пожелания капризной Юфитинеи, чтобы исполнить свой долг в Сарфане и покончить с этим делом. Скорей бы!
Деревня Гальдар находилась посреди зеленого, пышного и вконец дремучего леса. Нет, Мира заметила тщетные попытки местных крестьян окультурить это место. Дракоби и дионаи топтались по любовно вспаханным полям, а саму деревню окружала красивая живая изгородь. Слишком много монстров, вот в чем кроется основная проблема, заключила целительница, аккуратно ступая по новой мостовой, выложенной из округлых кирпичей.
- Здравствуйте, вы Мэниос? – вежливо спросила Мира у высокого мужчины в крепких доспехах, строго отчитывающего какого-то солдата из юнов. Что ж, девушка помешала им не зря. На лице провинившегося воина появилось облегчение и он получил возможность откланяться, а внимание его грозного командира обратилось к целительнице.
Мужчина окинул девушку заинтересованным взглядом, вежливо отсалютовал красным крылом и спросил:
- Чем обязан удовольствию лицезреть столь очаровательное создание в нашей глуши? Вас интересует экскурсия в Атурам или нужна информация о племенах ауругу?
Несмотря на позднее время, он выглядел весьма свежо и бодро. Интересно, получится ли взбодрить его еще более?
- Совсем нет, - улыбнулась Мира, замечая, что её улыбка попала «в цель». Командир был явно очарован девушкой. Но его глаза загорелись куда ярче, когда целительница протянула юну закутанные в полотняный отрез плиты хранительницы.
- Неужели они у вас? – воскликнул Мэниос, бережно принимая сверток, - Не ожидал, что столь красивая девушка может быть настолько смелой! Отправиться в логово нефилимов не всякий мужчина осмелится!
- Ну, я же даэв, - скромно потупилась Мира и бросила на юна взгляд из-под длинных ресниц. Нужно же проверить, действуют её чары или нет?
Но внимание краснокрылого воина оказалось безраздельно занято плитами хранительницы. Он бережно развернул их и уставился, словно на несметное сокровище или самый лучший посох с максимальной заточкой. Света фонаря явно не хватало, чтобы разглядеть все детали, но юну это, казалось, было нипочем: красные глаза очаровано сверкали. Мира огорчилась. Древние каменные плиточки в её соперницах еще никогда не значились.
- Посмотрите, здесь начертаны слова, а некоторые из них постоянно повторяются! – воскликнул он и неожиданно принялся тыкать эти полустершиеся, пыльные таблички лекарке под нос.
Она невольно отшатнулась, но исправила свою оплошность вежливой фразой:
- Очень познавательная вещь. Необычайно интересно!
Мэниос, казалось, не услышал: бормотал под нос нечто вроде: «Руны! Они действительно существуют! Древнейшая раса, даже нефилимы появились позже.»
Бравый и мужественный воин, увидев плиты хранительницы, стал похож на фанатичного ученого, охваченного азартом исследования. Она подумала, что юны странные. И чем больше узнавала их, тем страньше те казались.
Слегка вскинув брови, девушка мысленно отметила, что всякие древности с некоторого времени ей поперек горла стали. Зевнуть, что ли? Ножка помимо воли стала стучать по мостовой, выражая крайнее нетерпение.
Но краснокрылый стражник так увлекся, осматривая, ощупывая и мало что на зуб не пробуя плиты, что совсем перестал замечать окружающее. У Миры же были определенные планы на часть ночи и следующее утро, так что немного погодя она решительно прервала юна, увлеченно бормочущего над непознанными артефактами:
- Не хотелось бы вас отвлекать, дорогой союзник, - произнесла Мира, предусмотрительно отойдя от мужчины на шаг-другой, отчего фигура её оказалась за пределами света, - Но мне сообщили, что я смогу получить у вас следующее задание. Итак?
- О, конечно, - произнес он и сконфуженно улыбнулся, - Я слишком долго служил в лагере нефилимов, от чего всерьез увлекся тайнами древних рас. Следующее испытание не покажется слишком трудным, очаровательная союзница. В округе появились жуткие твари, которых нужно истребить. Юфитинея желает убедиться в вашем воинском искусстве. Возьмите, здесь список и карта расположения.
Он протянул лекарке пергамент, свернутый в свиток, и тотчас потерял к девушке всякий интерес. Даже не побеспокоился, как она будет ночью, в одиночку искать монстров! Несомненно, странный юн!
Мира развернула листок в сторону фонаря и прочла все необходимое. Отмеченные на карте места находились поблизости, так что много времени их поиски не займут. Правда, за пределами Гальдара раскидывались глухие и непроходимые чащи, кишащие всевозможными тварями. Что ж, у неё есть байкрон, посох и огромное желание побыстрее рассчитаться с Гарнон. Справится к утру? Должна!
Верхом на блестящей машинке целительница промчалась сквозь самые густые скопления монстров. Чтобы найти нужное место, пришлось немного поплутать, но кто знал, что марбаты и шураки будут скрываться в самых заброшенных уголках Сарфана? Деревня Мёнин, место бомбардировки Дерадикона… Хорошо, что лес там отступал, позволяя лучше ориентироваться.
Выслеживая очередного марбата, девушка вдруг задумалась. Как ловко все же юны раскинули свою агентурную сеть. К разведывательной миссии самой Миры были причастны многие из краснокрылых. Старейшина, исследователь, стражник. Гарнон и Юфитинея, конечно, тоже, но эти были более важными персонами. Речь о другом. Любой самый простой и безобидный юн, мимо которого проходишь, может оказаться замешан в какое-то важное дело. Юнец, убеленный сединами старик, юная девушка, крепкий воин.
Этот среднестатистический юн, совершая нечто на благо своего народа, никогда не увидит картины целиком. Но послужит винтиком большого механизма. За ниточки, как поняла Мира, дергает Гарнон. А на помощь в делах, выходящих за пределы сил и возможностей юнов, приходят крылатые союзники. Те даэвы, кто оказывается в нужное время в нужном месте. Красиво. Вряд ли командование крылатых, будь то асмодиане или элийцы, сумеет получить сведения о какой-то тайне юнов, ведь собирать информацию придется буквально по крупицам. Нет, разумеется даэвы не подчиняются напрямую Каруну! Но если важными звеньями любой цепочки выступают юны…
Значит, Карун сам решает, что можно и нужно знать союзникам. Вот так.
После подобной мысли странность юнов в глазах целительницы приобрела зловещие черты. Мира клятвенно пообещала себе рассказать Айме обо всем, что произошло с ней в Сарфане. Безобидные и добродушные краснокрылые… как бы не так. Девушке следует более пристально следить за интересами собственной расы. Которую она не предала когда-то и не могла предать никогда.
В плавное течение мыслей тревожной ниточкой вплелись воспоминания. О том самом Рее (не забывается он, сколько бы ни старалась!). Каким он был до Катаклизма, каким стал после их нечаянной разлуки. Юный и увлеченный мальчишка превратился в крепкого воина, лидера собственного легиона. Решительный и властный командир с собственными убеждениями и белыми, слишком белыми крыльями за спиной. Если мальчишку Мира когда-то искренне и тепло любила, тот новый Рей – заворожил её. До дрожи в коленках, до подспудного страха раствориться, превратиться в обожающую тряпку у него под ногами. Под ногами у врага.
Рука лекарки дрогнула и крепче сжала посох. Заклинания методично вливались в цель, уничтожая противника, но мысли были далёко.
Он так и не смог понять, что только обретя бессмертие, только в Асмодее Мира стала собой. Научилась исцелять раны и снимать проклятия, обрела воинское умение и верных друзей. Она сражалась с ними бок о бок против элийцев, следуя долгу и судьбе. Умирала и возрождалась, терпела поражения и праздновала победы. Стала целительницей. Научилась быть собой.
Уверенный в себе гладиатор, крепкий воин, притягательный темноволосый мужчина когда-то в Бездне предложил ей всё это перечеркнуть. Наверное, даже спустя годы он продолжал видеть в ней ту, прежнюю Линн. Скромную и тихую ученицу отшельницы. Жалкую и слабую сироту, нуждающуюся в опеке. В какой момент она стала другой? Когда очнулась от дивного сна в Исхальгене? Когда обрела крылья и бессмертие? Во время той первой встречи с былым возлюбленным? Мира не могла ответить на этот вопрос. Слишком много времени прошло, стирая грани между событиями прошлого. Да и от прощального свидания осталось не слишком много: горький вкус последнего поцелуя, незапятнанная честь чернокрылой и сердце, холодеющее от отчаяния.
Он возненавидел её за это решение. Но спас однажды в Тиамаранте. Почему?
Чуть не наступив на хвост шураку (и кто из них кого выслеживал?), целительница зашипела в досаде. Не слишком ли поздно задумываться об этом именно сейчас? Да сколько можно вспоминать об элийце! Между прочим, она решительно отказалась от его любви, от него самого и его дурацкого предложения. И отказалась бы снова, выпади ей такой шанс!
Но в последнем девушка уже не была так уверена. В этом она вряд ли призналась бы… даже самой себе.

1 – Автор искренне пыталась перевести всем знакомое название овоща, упоминаемого в подобных случаях, чтобы не нарушать аутентичность мира Атреи. Кано показался самым похожим с виду (тоже корень).

Глава 72

Спойлер

Во все века,
Всегда, везде и всюду
Он повторяется,
Жестокий сон,—
Необъяснимый поцелуй Иуды
И тех проклятых сребреников звон.

Сие понять —
Напрасная задача.
Гадает человечество опять:
Пусть предал бы
(Когда не мог иначе!),
Но для чего же
В губы целовать?..
Ю. Друнина

Как только вынужденный каждый раз выбирать перевалочным пунктом столицу Рей ступил на пыльную мостовую Камара, его тотчас заключили в крепкие, но вежливые объятия мускулистые и подтянутые краснокрылые стражники.
От неожиданности он даже не успел удивиться. Надо же, целых пятеро. Судя по уровню подготовки и причудливо закрученным тюрбанам – из личной гвардии Вождя. Как давно бедняги дежурили у телепорта, заклинатель не ведал, но открыто зевнуть на его глазах ни один не осмелился. Какая честь для простого мага!
Последнюю фразу, приправленную ехидством, Рей озвучил вслух. На каменных лицах стражников не дрогнул ни один мускул. Казалось, искусству речи был обучен только их капитан, которого выдавал цепкий взгляд и уверенность в движениях, присущая любому командиру. Он вышел вперед и произнес:
- Заклинатель, именуемый Грей? Вас приглашает Вождь. Срочная аудиенция.
Рею очень не понравилось подобное заявление. Впрочем, любое заявление в подобном антураже нравиться не могло по определению. Пять крепких стражников для – пфф, всего лишь! – срочной аудиенции? По спине пробежал холодок, но заклинатель не для этого затевал мир и дружбу с лидером юнов, чтобы пугаться по любому пустяковому поводу. Для начала посмотрим в наглые красные глаза правителя всея Сарфана.
Эти размышления заметно скрасили недолгий, но тревожный путь с настойчивым эскортом. В парламенте нынче было довольно пустынно (неудивительно, ночь ведь) и чеканные шаги стражников гулко раздавались под высокими сводами.
- Вождь? – произнес Рей, едва оказавшись возле трона. В тоне, каким был задан этот вопрос, было и недоумение, и упрек, и раздражение, и сарказм. Как он уместил это все в короткое слово, Рей не знал. Но подозревал, что может гордиться своими талантами.
Как и следовало ожидать, Карун не оценил игру интонаций по достоинству. Лидер юнов вообще был прямолинейным, не признавая ничего, что мешает делу. Рей подметил его напряженную позу и тяжелый ответный взгляд. По правую руку красноглазого правителя стояла Гарнон. Её солнечного цвета платье ярким бликом выделялось на фоне тяжелых пурпурных портьер позади трона.
«Какова модница, - подумалось Рею, - Кутос, видимо, неплохо зарабатывает. Сколько у неё этих жёлтых платьев? Сотня или две?»
Впрочем, размышлять о юнне-предательнице, не обращая внимания на Каруна, было бы святотатством. Заклинатель мигом вернул мысли в нужное русло и оценивающе взглянул на Вождя.
- Чем обязан?
На язык так и просилось добавить к сказанному: «…в ночь глухую», но усилием воли Рей сдержал непрошенный порыв. Сейчас не время для острот.
Карун надменно вскинул голову и некоторое время молча смотрел на мага. То ли выдерживал необходимую паузу, оценивая реакцию на столь милое приглашение, то ли ожидал пока стражники, все так же чеканя шаг, уберутся прочь. Рей повторил жест красноглазого правителя, выглядя при этом не менее высокомерным. Он понимал, что лидер юнов наблюдает перед собой дерзкого выскочку. Но раз не научился ранее склонять голову перед сильными мира сего, нечего пытаться сейчас. Даже Асфель не удостаивался от заклинателя покорной позы. К тому же, маг не подписывался быть рабом красноглазого властителя, лишь помощником в делах. Разница, по его мнению, была разительной.
А значит, Вождь может думать, что хочет. Гораздо больше, чем возможные выводы Каруна, его заинтересовала улыбочка, промелькнувшая в глазах Гарнон. Стремительно осмысливая сей мелочный факт, Рей почти догадался о причинах…
- Докладывай о результатах дела, о котором мы беседовали в предыдущую встречу, –сказал Карун, резко подаваясь вперед. Самое время, ведь шаги стражников совсем стихли. Правитель пока что не разгневался всерьез, но до этого, как видел Рей, было недалеко.
Связав вместе цепочку выводов: очень срочное поручение правителя юнов – свой поход в Дерадикон – кабинет Гарнон в Тиамаранте, где она частенько ошивалась, - Рей не удивился бы, начни Карун метать громы и молнии прямо здесь. Мешкать, получив срочный приказ вспыльчивого Вождя… Краснокрылых подвергали суровому наказанию и за меньшее. Хорошо, что он не юн.
- Если бы у меня были результаты, - произнес Рей с нажимом, - Я поспешил бы поделиться ими. Без особых приглашений. Пока что поиски не увенчались успехом, но это дело лишь времени и некоторых усилий.
Он очень хотел бы быть на самом деле уверенным в подобном исходе! Интересно, что скажет Карун, когда Рею придется отдать реликвию Асфелю? Как это будет… некрасиво со стороны мага! Впрочем, вряд ли ослепленный ненавистью к балаурам Вождь способен поставить спасение мира выше всего прочего. Как это смог сделать сейчас Владыка Тьмы.
- Отрадно слышать, - скептически фыркнул Карун в ответ, но глаза его потеплели. Немножко.
Не отводя взгляда от заклинателя, лидер юнов поднял руку ладонью вверх. Гарнон тут же опустила в неё нечто, сплетенное из блестящих металлических звеньев. Золото или платина, определил Рей, поглаживая гриву Ветерка. Похоже на ожерелье.
- Надеюсь, это поможет тебе поспешить.
Маг бережно принял хрупкую вещицу и невольно поморщился, когда она кольнула руку неведомой магией.
- Мне стоит дожидаться объяснений, как это действует?
Рей мог бы и не вздергивать так высоко подбородок. Дергать Каруна за крыло – изощренный способ навсегда покончить с собственным существованием. Впрочем, маг уже совершил столько промахов, что вряд ли еще один станет решающим. А не так давно заклинателю искренне хотелось сработаться с красноглазым правителем. От данной надежды сейчас отчетливо повеяло несбыточностью.
- Не стоит, ступай, - довольно холодно произнес лидер юнов, - Принеси мне, наконец, результат!
Все время, пока Рей летел к разлому, он ломал голову над сложившимися обстоятельствами.
Ожерелье лежало в кармане (не там, где медальон, а то – мало ли что), будто притаившись. Сейчас Рей не смог бы ощутить в нем ни крупицы магии, даже проверять лишний раз не хотелось. Что за подарки? Поводок для заклинателя, который приведет к нему Каруна? Мысль показалась стоящей и маг еще раз обкатал её в голове. А что, правителю юнов всегда были свойственны некие недоверчивость и подозрительность по отношению к даэвам. А если ему, к тому же, «накапали на мозги» доброжелательные девушки, усугубляя ситуацию, вывод напрашивается сам собой. Будут следить за каждым шагом.
Мало Рею было Израфеля!
Его не так беспокоил тот факт, что в отношениях с Каруном наметилась трещина, как тревожил успех миссии. Возможно, Рей ошибается и у ожерелья совсем иное предназначение, но шансы на это были невелики. Как бы то ни было, вряд ли Тёмный позволит, чтобы реликвия Сиэли попала в руки юнам. Рею оставалось уповать только на это. Тягаться с магией Каруна? Маг даже попытаться не успеет: лучше сразу скорбно сложить крылья и прикинуться мертвым. Выбросить ожерелье? Нет, не настолько он дурак, чтобы отказываться от странного, но, безусловно, могущественного подарка. Вдруг пригодиться?
Балауров Асфель, чтоб ему икалось! Рей не чувствовал - он знал наверняка, что шедим использует его почти вслепую. А заклинателю зверски не хватает знаний, чтобы оценить ситуацию в целом или хотя бы осмыслить свои действия. Приходится бегать, вздымая тучи пыли, по Сарфану, терпеть явления падшего, рисковать с Каруном и надеяться, что это к чему-нибудь приведет!
Как ни странно, несмотря на все попытки, настоящей злости у заклинателя не получилось. Служитель должен понимать, что делает. А магу совсем необязательно знать больше позволенного. Ну и что, раз ему любопытно? Не развалится.
Рациональные размышления слегка развеяли его тревогу. Когда Рей приземлился в Лагере исследователей разлома, на душе уже было легко и ясно. На востоке занимался рассвет, озаряя землю первыми розовыми лучами. Начинался новый день, который для мага должен стать решающим.
Прямо перед ним оказалась девица – мастер перемещения, испуганно хлопающая ресничками. Та самая, которой он нагрубил ранее. Маг, мысленно укоряя себя в невежливости, мимоходом ободряюще похлопал её по плечу и зашагал к статуе перемещения. Еще раз вдохнул свежий утренний воздух и отправился вниз, к вечному сумраку.
Ну что, Юфитинея, познакомимся?

* * *
Переминаясь на облачке, Рей внимательно следил за активацией медальона. Заботливо уложенный заклинателем на алтарь, тот постепенно разгорался. Яркий солнечно-жёлтый свет отражался в металлических перекладинах беседки, от чего по их блестящей поверхности мелькали блики. Это хаотичное мельтешение все нарастало, свечение от алтаря уже не сияло – оно ослепляло. Причем как магический взор заклинателя, так и обычное зрение Ветерка. Магу пришлось отвернуться.
И очень вовремя.
Возле небесно-голубой стены обители возникло какое-то… недоразумение. Облачко то ли пара, то ли тумана. С чего бы? Рей заставил Ветерка приглядеться к этой аномалии внимательней, как тут пар рассеялся, открывая взгляду сначала когтистые лапы, затянутые в черную броню, а далее и фигуру балаура целиком. Между лопаток вдруг защекотало недоброе ощущение, да и магический взор показывал, что там, сзади, находится кое-что столь же неприятное. Мигом оглядевшись, заклинатель увидел, что подобная картина наблюдается со всех четырех сторон обители. Постепенно появляющиеся балауры спустя пару секунд будут вполне готовы рвануть к алтарю!
Что же это, драканы успели нацепить какую-то дрянь на медальон или магу сегодня просто так не везет?
Последнюю мысль он додумывал уже в движении. Скорее, нужно вызвать их гнев на себя. Всех четырех. Да что это они сильные такие! Так, где-то у Рея лежали банки лечения. Оп-па, еще четверо скалятся из дымки, скоро будут в строю. Этих Ветерок возьмет на себя, главное не потерять его в толпе. Один упал, теперь увернуться от оставшихся. Минус второй. Новые включились в бой. А эти оказались хитрее, вот парочка нацелилась на алтарь. Хаш-шак, следующие появляются. Третьего добить срочно. Куда вас столько, Рей ведь не железный, в своих тряпках! Нет, без вопля не получится.
Несколько секунд, пока балауры раскатывались по углам, заклинатель лихорадочно соображал, что делать с этим нашествием. Нет, положим, он может убить сотню-другую, пока не свалится без манны и сил, только дожидаться этого совершенно не хотелось. А если Юфитинею умыкнут, пока он будет драться? Вот те двое покойных хитрецов полезли к алтарю, сообразили же.
Самое время посмотреть на подарок Каруна: может, пригодится? Рей думал недолго, так как в сознании тикали неслышные часы, отсчитывая последние секунды действия проклятия. Да и призрачные порталы драканов снова наливались изнутри непотребной чернотой. Маг схватил ожерелье, мысленно потянулся к нему…
Он не совершал абсолютно никаких действий, но балауры стали хвататься за шеи и падать, один за другим. Глотки их при этом издавали мерзкие хриплые звуки, а Рей заворожено наблюдал, как сила ожерелья – синие-синие тонкие нити – стремительно опутывает и умертвляет драканов.
Скоро все было кончено. Балауры растаяли без следа, их порталы каким-то образом закрылись. Подарок Каруна успокоился, синие нити втянулись обратно: все, кроме одной совсем тоненькой ниточки. Почти незаметной. Она пронизывала облачко, заменявшее обители стену, насквозь. И терялась где-то по ту сторону. Возвращая побрякушку в карман, Рей вздохнул. Если бы он был на месте Каруна, вряд ли упустил бы шанс пройти по этой ниточке, являясь к наступлению самого интересного.
Этим стало появление долгожданной (для заклинателя) хранительницы реликвии.
- Кто потревожил мой покой? - грустно, устало и как-то безлико поинтересовалась полупрозрачная дама, медленно и величественно опускаясь к алтарю откуда-то сверху. Рей упустил момент, когда она появилась, и ему осталось только наблюдать за плавным спуском той, которую называли Юфитинея.
Маленького роста, но пропорционально сложенная, она была одета в длинный сияющее-белый балахон с глухим воротом под горло. Руки, скрещенные на груди, оставались открытыми. Черноволосая головка с гордо вздёрнутым подбородком и упрямо сжатыми губами. Вряд ли эта Юфитинея окажется милой и покладистой, скорее наоборот, подумалось магу. В магическом спектре хранительница не поражала могуществом. Хотя в ней было что-то, не поддающееся объяснению, это не выглядело как сила.
Без крыльев, не используя заклинаний, хрупкая фигурка просто скользила по пологих эфирных спиралях, упирающихся в облачный потолок обители. Простой даэв не заметил бы их, но заклинатель обладал особым даром (или проклятьем?) и весьма заинтересовался подобной структурой эфира. Или, судя по его чутью, не совсем эфира.
Впрочем, сейчас важно совсем не это.
- Посланник Асфеля, доверенное лицо Каруна и представитель всех разумных рас, заклинатель Грей, к Вашим услугам, - поспешил отбарабанить Рей, глядя снизу вверх на утвердившуюся в центре алтаря фигурку. Свое право находиться здесь стоит подчеркнуть, но спешить и выворачивать душу наизнанку... Если она не спросит прямо, то и незачем.
- Всех рас? - вздернула бровь Юфитинея, - Тогда подтвердите свои полномочия.
Оценив по достоинству ледяной и непререкаемый тон, такой близкий ему самому, Рей слегка растерялся. Из какого кармана он должен вынуть верительные грамоты или тому подобную фигню? Фрегион подери, почему он так неосмотрительно упустил из виду, что женщина вряд ли поверит ему на слово?
Впрочем, минутное замешательство послужило только на пользу дела. В тот самый момент, когда затянувшаяся пауза грозила стать неуместной, в чертоге хранительницы снова появились визитеры.
«Прямо не обитель, а проходной двор какой-то», - подумал Рей, с досадой наблюдая за Гарнон, ступившей на облака под руку с каким-то элийским хлыщом. Судя по глупой улыбке на лице, белокрылый должен был вскоре пополнить коллекцию любвеобильной юнны. Если уже не пополнил.
- Хранительница, - безупречный реверанс намеренно подчеркивал идеальный крой платья, - Мы пришли подтвердить полномочия представителя трех разумных рас Атреи, - кивок в сторону Рея, - асмодианского заклинателя по имени Грей.
- Что ж, - глаза Юфитинеи слегка потеплели, но голос все равно сохранил строгость, - Юны сказали свое слово. А что скажет элиец?
Пробормотав что-то утвердительное, белокрылый покивал головой для пущей убедительности. Было заметно, что его больше интересует декольте Гарнон, чем важная особа у алтаря. Этого разгильдяя Рей раньше никогда не встречал, но уже ему сочувствовал. Грязные правила игры у Вождя... Впрочем, заклинателю они только на руку.
- Прекрасно, что вы наконец сумели договориться между собой, - сказала хранительница, - Теперь прошу всех, кроме асмодианина, покинуть обитель.
Гарнон под руку с элийцем молча повернули к выходу. Скептически ухмыляясь, Рей проводил их глазами и, только когда желтое платье растаяло в свечении телепорта, повернулся к суровой даме со словами:
- Мне нужна реликвия Сиэли.
А что рассусоливать? Так прямо и скажем. Пусть в черных глазах Юфитинеи разгорается удивление, и даже изумление.
- Кто сказал, что она у меня?
М-да. Изумление вроде бы не наигранное. А что тогда молчит, смотрит как-то жалостливо. Ох, как трудно с этими мадамами!
- Мне поручено разыскать реликвию Сиэли и передать в руки того, кто сможет её надёжно сохранить. Это очень важно, поверьте! Именно за этим я и пришел. Кто, как не хранительница реликвии, сможет мне помочь?
- Неплохое начало, юноша, но реликвии у меня нет уже давно! – воскликнула Юфитинея.
Рей раздраженно дернул плечом. Конечно же, получить реликвию и одним махом покончить с этим делом выглядело весьма соблазнительно. Но он не был настолько наивен, чтобы полагать, что подобное не мог сделать любой другой, не прилагая особых усилий. Хранительница не выглядела глупой и должна была понимать, что ему нужно любое знание и вся посильная помощь. Желает поиграть в молчанку? Или проверяет, насколько много ему известно?
- Хорошо, где же она? – спросил заклинатель, не надеясь, впрочем, на особый успех.
Хранительница вдруг скользнула вниз, к магу. Женщина оказалась совсем невысокой: по плечо рослому магу, не больше. Коснулась холодными пальцами его лица, затем неожиданно резко сорвала черную повязку и пытливо уставилась в дивные зелёные глаза, подернутые дымкой слепоты.
- Дарвель мэрио, - произнесла она ошеломленно на каком-то незнакомом Рею языке, - Ты действительно достоин помощи. Если бы я не была так слаба…
Заклинатель поспешил вернуть и нацепить повязку, после чего почувствовал себя гораздо увереннее. Реакция хранительницы на его слепоту потрясла мужчину намного больше, чем он мог признать.
- Помогите мне, прошу вас… - попросил Рей мягко, - Я не хочу, чтобы этот мир снова оказался разрушен. На сей раз окончательно.
Юфитинея, которая теперь, спустившись с постамента, стала гораздо человечнее, посмотрела на него странно беспомощным взглядом.
- Я далеко не так могущественна, как говорят. Не перебивай, я ведь слышала, что тебя прислал Карун. Передай, что он ошибается, мое отшельничество не было связано с реликвией Сиэли. По крайней мере, не только с ней.
Заклинатель вздохнул. Почему-то казалось, что они с Юфитинеей говорят на разных языках. Впрочем, несмотря на отчаянное положение, он собирался использовать все отпущенные ему шансы, дабы добиться от хранительницы хоть чего-то!
- Понимаю, - медленно произнес он, собираясь с мыслями, - Но тем не менее мне сейчас очень нужна любая помощь. Пусть это будет знание или указка на путь. Я сам способен разыскать реликвию, если она находится в доступном для даэва месте.
Рей говорил спокойно и немного устало, как человек, у которого слова не расходятся с делом. В его голосе была искренность. Юфитинее, казалось, понравилась убежденность мага. Она улыбнулась:
- Все, чем я могу помочь – это сила, способная укротить реликвию.
- Хорошо, я согласен, - отозвался заклинатель, мысленно возблагодарив богов. Это гораздо лучше, чем совсем ничего.
Он слегка удивился, когда Юфитинея заявила, что собирать силу придется вне обители, в разломе. Да и небезопасно было оставлять даму без защиты, раз уж облачный чертог совсем недавно подвергся нападению драканов. Хранительница, конечно, заверила, что сейчас способна защитить себя сама, но Рею все же было тревожно. Поэтому он справился с задачей не просто быстро, а стремительно.
Все же, неплохая идея – спрятать силу, разбив её на десяток мелких частей. Хотя маг не представлял, как это возможно сделать практически, хитроумный замысел Юфитинеи он оценил.
Вернувшись в обитель, Рей молча протянул хрупкой женщине добытые кристаллы. Внутри них плескалась магия, переливаясь всеми цветами эфира. Хранительница бережно прижала их к груди, не замечая острых граней, болезненно впившихся в тело, и произнесла:
- Ты должен понять, что эту силу можно использовать только для укрощения реликвии Сиэли. Если ты направишь её себе на корысть – я больше никогда не помогу этому миру! Поклянись, асмодианский заклинатель по имени Грей.
Женщина в который раз преобразилась, и будто даже подросла немного, такой грозной и властной она казалась сейчас. Рей, сохраняя серьезную мину, подходящую к ситуации, громко и торжественно поклялся.
И получил силу. Силу печати, как назвала её хранительница Юфитинея, столь же торжественно принимая клятву мага.
Взгляд хранительницы при этом выражал неприкрытое торжество.

Глава 73

Спойлер

Когда метель кричит, как зверь,
протяжно и сердито,
Не запирайте вашу дверь,
пусть будет дверь открыта.
…
Пусть будет теплою стена
и мягкою скамейка,
Дверям закрытым - грош - цена,
замку цена - копейка.
Б. Окуджава

Когда Мира успешно выполнила третье и последнее задание, полученное от стражника Лагеря исследователей разлома, солнце было уже высоко. По яркому, укрытому зеленой порослью горному плато ползали черные точки – балауры. Элитные солдаты 57-го легиона, которые были третьим и последним заданием целительницы, не оказали ей особого сопротивления. Были сражены наповал очарованием девушки? Или у неё просто открылось второе дыхание, позволяя легко и быстро справиться с поручениями капризных юнов?
«Все-таки красота – страшная сила», - иронически заключила пепельноволосая лекарка, мимоходом окинув плато взглядом с высоты, и продолжила путь по Лагерю исследователей разлома. В данный момент ей надлежало отправиться на встречу с Юфитинеей, чтобы доложить об успешном окончании испытаний.
Неизвестно, насколько оно окажется успешным в глазах хранительницы реликвии. Тем не менее, Мира чувствовала небывалый душевный подъем, сумев справиться с трудностями совершенно самостоятельно. Нет, она и раньше пыталась действовать в одиночку: просто тогда это удавалось не так хорошо, как сейчас.
Лекарка очень-очень скучала по друзьям и соратникам, по совместным походам и прочему весёлому времяпровождению. Но в какой-то неуловимый момент порученное целительнице тягостное дело превратилось в увлекательнейшее приключение. Она и сама не могла сказать, почему. Нравилось ли чувствовать себя нужной и полезной, или узнавать нечто новое и знакомиться с личностями, хотя иногда одиозными, но совершенно потрясающими.
Даже в сумрачной сырости разлома девушка не утратила хорошего расположения духа. Напротив, всю дорогу до обители Юфитинеи она довольно мурлыкала под нос популярную песенку и широко улыбалась всем встреченным по пути монстрам. Может быть, именно поэтому те нападали на целительницу вдвое реже, чем обычно.
Восхитительные покои Юфитинеи, как всегда, выглядели облачными небесами. Удивительно, что это чудо находится в толще угрюмого камня… Целительница застыла на пороге, наблюдая за неспешным ходом облаков, подсвеченных изнутри розовеющими лучами рассвета. Если это магия, то она поистине волшебна!
- Входи, дитя, - произнес мягкий и мелодичный голос. Мира не сразу узнала Юфитинею, а когда подошла ближе и убедилась, изумлению девушки не было предела.
Целительница, с истинно женской интуицией, сразу заподозрила, что произошло нечто сверхъестественное. Не могла хранительница превратиться из мороженой ледышки в добрую тетеньку просто так. Любопытно узнать, что послужило причиной столь неожиданной трансформации. Любопытно, со вздохом напомнила себе лекарка, но – не обязательно.
- Я выполнила три задания, леди, - скромно сказала целительница, потупившись, - Могу ли теперь узнать у вас об устройстве очищения идгеля?
Стараясь действовать аккуратно, но чуть не уронив при этом угловатую и весьма тяжелую конструкцию, лекарка кое-как пристроила её на каменном постаменте перед Юфитинеей. Подняла глаза с почтительным вниманием, готовая слушать и запоминать.
- О, это было только поводом, - хранительница небрежно отмахнулась от механизма, - Мне радостно, что после всех поручений ты стала более уверенной в себе. Я задалась целью испытать тебя далеко не из-за обыденного устройства переработки. Напряжение в мире нарастает, мое отшельничество пришло к концу. Пусть сейчас я не обладаю прежней силой, мои знания сумеют послужить на благо людей, а также их потомков даэвов. Но для этого мне нужна помощь.
Мира, которая ожидала совсем другого ответа, нахмурилась. Что за странные вещи говорит хранительница? Следует поразмыслить.
Получается, вся затея с Сарфаном, которая под конец так увлекла девушку, была просто прихотливой забавой для того, чтобы целительница – внимание! – обрела уверенность в себе? Кому она вообще сдалась, простая асмодианка, которая даже в тайной службе не состояла ни разу, в отличие, например, от своих друзей.
Значит, за три несложных задания ей, помощнице, справившейся если не на отлично, то на твердое «хорошо», предлагают и дальше помогать отшельнице. И это Юфитинея говорит Мире, асмодианке, слегка повернутой на собственной свободе и на симпатии к расе чернокрылых? Собственно, какого рода помощь от неё требуется? Кто же такая эта хранительница, не похожая ни на юнов, на на даэвов?
Подняв взгляд на хранительницу, стоявшую на возвышении возле постамента, целительница повторила вслух вопрос, промелькнувший в мыслях последним:
- Кто Вы?
И только сейчас, краем глаза, рассмотрела узоры на длинной белой мантии Юфитинеи. Странные и необычные, они с точностью повторяли один из рисунков, замеченных лекаркой на древних плитах. О ком оговорился тот стражник, увлеченно изучавший древние плиты? Руны?
Слово было незнакомым, но почему-то тревожным до дрожи.
Обратив внимание на то, что хранительница молчит, Мира попыталась совладать с изумлением и вернуться к происходящему вокруг. Юфитинея, так и не ответив, улыбалась. Выглядела при этом очень грустной.
Мире стало неудобно за собственную бесцеремонность. Она еще раз оценила все, сказанное хранительницей, и попыталась смягчить предыдущий вопрос.
- Простите, это не мое дело. Я выполняла задания юнов для того, чтобы получить доступ к миссиям в Тиамаранте. Там находятся мои друзья, там идет наша война. Если я смогу вам чем-то помочь…
Ощутив неловкость, целительница умолкла.
Хранительница сначала внимательно выслушала сбивчивую речь девушки, затем склонила голову к плечу и провела рукой сверху вниз, словно срывая невидимое покрывало. После, удовлетворительно кивнув, она начала говорить. Причем, говорить совершенно потрясающие вещи.
- Если мир готов принять меня, он примет и правду обо мне. Не беспокойся, все вопросы уместны и правильны, особенно твои. Кто я и кем была раньше? Нас называли рунами, колдунами, хотя на самом деле мы… Ах, нет, это сейчас неважно, - женщина вздохнула и переменила тему, - Забудь о юнах, рунах, устройстве очищения идгеля и прочем. Это лишь кусочки головоломки. Правда об иде – вот что важно. Я долго искала Избранную – такую, как ты, - и не собираюсь упускать свой шанс. Ведь только даэв, переродившийся до катастрофы, сможет понять и применить силу ида: во благо, а не ради власти, то есть для разрушения, как это пытаются сделать балауры. Предупреждаю, что это непростое знание. Готова ли ты принять истину и послужить миру наравне со мной? Помогая мне?
Отшельница замолчала, ожидая ответа. Её пытливый взгляд был направлен на Миру. По живому и непосредственному лицу целительницы можно было судить обо всем, что она думает. Вскинутые в изумлении брови, недоумение, недоверие и опаска, затем - глубокая задумчивость.
Целительница, мысли которой порхали испуганными птичками, не знала, смеяться ей или плакать. Что за странные игры творятся вокруг? Неведомые руны, какие-то силы, и, внезапно, вишенка на торте – она Избранная. Немного подумав, целительница пришла к выводу, что её странное перерождение, затеянное матушкой Вернанди, действительно отличается от стандартного посвящения в даэвы. Неужели в ней самой столько лет скрывался некий секрет?
Что хранительница имела в виду, когда говорила о нарастающем напряжении? Неужели их мир, пусть погрязший в войне, но такой привычный и знакомый, находится в опасности? Мира была уверена, что обязательно услышала бы о подобном, будь оно в самом деле так, хотя… вряд ли правду о целом мире позволено знать всем подряд. Неужели случилось что-то плохое? У целительницы враз похолодело на сердце.
Кому же на самом деле служит и чьи интересы отстаивает Юфитинея, прямо намекающая на свое древнее происхождение? Служить миру – слишком растяжимое понятие, которое вполне может идти вразрез с убеждениями лекарки. Если бы девушка, к примеру, получила приказ от командования, она бы следовала указаниям этой странной женщины и не морщилась, раз так надо. Но в нынешних обстоятельствах, при всей скрытности черноволосой хранительницы, это выглядело несколько подозрительно.
Айон всемогущий, да ведь Мира же просто недоучившаяся целительница, неспособная в некоторых случаях даже за себя постоять! Кому-то еще требуется её помощь?
Главный вопрос в том, что скажет на все это посланница Маркутана. Юфитинея должна понимать, что асмодианка не пойдет поперек воли божества. Об этом нужно сказать сразу, пока её не посвятили мимоходом в какие-то страшные тайны.
- Мне надо точно знать, - девушка замялась немного, затем поправилась, - Я смогу помогать вам, если буду делать это открыто и со спокойной душой. Если буду точно знать, что так нужно и это одобрено посланницей Маркутана.
- Дивная простота, - задорно хихикнула весьма повеселевшая Юфитинея. Целительница только сейчас заметила, что хранительницу будто отпустило: напряжение или тревога, непонятно. Тем временем женщина продолжила, - Ничего не попросила для себя, что позволяет мне окончательно убедиться в совершенстве своего выбора. Не беспокойся. Все, что я делаю – во благо. Карун, Гарнон, Маркутан и Айма не только знают об этом – мы с ними действуем, стоя плечом к плечу.
Заметив, что девушка все еще колеблется, хранительница подошла ближе, положила ей на плечо ладонь, удивительно тёплую, и мягко добавила:
- Когда в тебе пробудится удивительная сила, трудно будет справиться с ней в одиночку. Ты не сумеешь совладать с этим, если не будешь знать истины об иде. Я не оставлю тебя без поддержки и всегда буду рядом. Соглашайся.
Неужели это все не розыгрыш, не шутка и не чья-то глупая прихоть, подумалось Мире. Тогда… нет, все-равно бред получается. Тоже мне, избранная! Кому расскажешь – засмеют. Но выхода нет, придется дать утвердительный ответ. Возможно, тогда хоть что-нибудь прояснится.
Девушка кивнула, на всякий случай, не раскрывая рта. Испуганные от ощущения собственной опрометчивости глаза красноречиво выдавали её душевное состояние. Юфитинея, против ожидания, отнеслась к этому понимающе и даже попыталась успокоить лекарку.
- Ты же пыталась узнать правду об иде – он позвал тебя. Поверь мне, ты все узнаешь. Только платой за это станет… помощь. Твое время и силы.
- Мне придется помогать вам постоянно? И только вам?
Миру заинтересовало, сможет ли она вести привычную для себя жизнь, совмещая её с выполнением поручений хранительницы.
- Не так и не только. Ты будешь служить не более, чем служишь юнам и не менее, чем служишь своей расе, - загадочно улыбнулась Юфитинея, - Единственное условие - полная секретность. Без заклинаний, так полюбившихся вашими тайными службами. Держать язык за зубами будет гораздо сложнее. Но проще для меня.
- Хорошо, я согласна, - решилась Мира наконец, бесконечно устав от бесплодных размышлений.
Не съест же её эта хранительница! Даэвы всегда выполняют задания, участвуют в миссиях – всё это служит какой-то важной цели. Вдруг ей, простой лекарке, удастся в кои то веки стать нужной и полезной. Пусть не для целого мира, как громко заявила Юфитинея, пусть даже в мелочах…
А все-таки любопытно, что за фантастическая сила должна пробудиться в целительнице? Лишь из-за этого стоило поучаствовать в подобной авантюре! Ах, нельзя же быть такой тщеславной.
И она в который раз пожурила себя за то, что являлось лишь проявлением внутренней потребности быть кому-то нужной. И любимой. Девушка не понимала, что любят не за что-то, что любят всегда – вопреки.
- Отправляйся в Тиамаранту, дитя, это первая ступенька к истине, - ворвался в мысли негромкий голос хранительницы, - Я приду туда позже.

* * *
Стоя на коленях у алтаря, черноволосая женщина в длинном белом балахоне молилась. Руки её были сложены особым образом, голова склонилась на грудь, а губы время от времени беззвучно шевелились. Когда они застывали в почтительном молчании, казалось, что боги отвечают. Хотя кто бы мог сказать, какому божеству поклоняется представительница самой древней из рас?

- Я нашла её. Яркий самородок, способный к работе более всех прочих. По крайней мере, на фоне бесконечной вереницы прочих даэвов, либо бестолковых и пустых, либо крайне расчетливых и жестоких.
- Юфитинея, по крайней мере, половина из этой вереницы – мои крылатые, за которых мне в какой-то степени обидно, - с долей иронии ответил невидимый собеседник.
- Они именно такие, как я сказала, - безапелляционно заявила хранительница.
- Им всего лишь не посчастливилось родиться до катаклизма, - прозвучало сурово, - И получить при первом рождении светлую душу. Вспомни, это дети войны и испытаний. Ты слишком часто меряешь всё мерилом своей расы. За что вы и поплатились когда-то.
- Все-равно, - упрямилась женщина, - Из тысячи тысяч я увидела всего несколько сотен достойных, не более пары десятков истинных, но ни один из них так и не услышал зов ида. Кроме этого заблудившегося мага, которого ты мне запретил трогать, и последней девочки.
Голос, на сей раз, стал исключительно деловым:
- Мага запрещаю трогать по-прежнему, он задействован во многих моих раскладах. А целительницу подготовь к выполнению своей части плана. Я заручился согласием Маркутана, который решился стать наместником: он справится с этим лучше других. Хотя с открытием пока повременим, сначала мы должны закончить одно важное дело… И, будь добра, объясни всё Ариэль. Так, чтобы она не сумела ничего испортить, даже если бы очень захотела. Ты все же находишься под покровительством юнов, а значит, представляешь нейтральную сторону.
- Я сделаю, - пообещала Юфитинея, - Я всё сделаю правильно.

Спустя некоторое время темноволосая женщина выпрямилась, достала прямо из воздуха красивый, благоухающий букет, сжала его в объятиях и села возле алтаря, поджав под себя ноги. Складки балахона аккуратно улеглись вокруг. Это тоже походило на ритуал молитвы. Правда, совсем другой…

 

хотим еще=) все супер

 

Где продолжение ?

 

Возлюби врага своего (Хроники Атреи)
Часть 9 "Избранники судьбы"
(продолжение)​

Спойлер

Глава 74

Спойлер

Белеет парус одинокой
В тумане моря голубом!..
Что ищет он в стране далекой?
Что кинул он в краю родном?...
Играют волны — ветер свищет,
И мачта гнется и скрыпит...
Увы! Он счастия не ищет
И не от счастия бежит!
Под ним струя светлей лазури,
Над ним луч солнца золотой...
А он, мятежный, просит бури,
Как будто в бурях есть покой!
М. Лермонтов​

Долгая ночь закончилась с рассветом. На востоке медленно поднималось красное солнце пустыни, обещая новый жаркий день. Пыльная мостовая Сарфана под уверенными шагами мага отсвечивала багряными сполохами.
Итак, простой асмодианский заклинатель получил частичку божественной силы и превратился из пешки в какую-никакую, а фигуру на игровой арене расколотого мира. Впрочем, Рей лукавил. Он чувствовал, что события раскручиваются вокруг него не просто так. Пока что эта загадка была не по плечу магу, но потом он обязательно попытается её разгадать. Если само будущее не принесет ответ в раскрытых ладонях.
Маг решил, что в первую очередь должен отправиться к Каруну. Конечно, Асфель намекнул, что служба ему снимает с Рея все обязательства по отношению к красноглазому правителю. Но с каких это пор заклинатель позволял кому-то решать за него? Карун нравился Рею, и даже пребывая в двусмысленном положении, в которое маг угодил по воле Темного, мужчина не стал бы откровенно предавать доверие Вождя.
Да, он понимал, что у Каруна есть свой народ, и интересы юнов для красноглазого правителя всегда будут выше интересов других рас. Рей помнил, что Вождь скрывал в своих землях хранительницу Юфитинею и поделился информацией об этом только тогда, когда возникла крайняя необходимость. Не забыл он также то, с каким эскортом был препровожден к лидеру юнов в свой прошлый визит в Сарфан. Но тем не менее, маг однажды согласился содействовать Каруну, чем связал себя. До полного расторжения договоренности.
Размышляя о подобных вещах, Рей подспудно устрашился возможности запутаться в собственных моральных императивах. Асмодиане, юны и Карун, Асфель, Айма... А теперь и Юфитинея. Кому он вручит свою верность, если еще не вручил? Пусть ответ напрашивался сам собой, внутри Рей еще сомневался. Он решил, что лучше подумает о том, что если примет чью-то сторону, остальных придется обмануть или разочаровать. Да, жизнь всегда несправедлива. Вопрос только в том, кем ты позволяешь себе быть – трезвомыслящим негодяем или неразумным праведником...
А ведь все его помыслы должны быть о реликвии и опасности, которую она несет миру. О странных встречах и явлениях богов, о безумной гонке, противостоянии трех сил и прочем. Ведь в круговороте событий у заклинателя было слишком мало времени, чтобы просто остановиться и поразмыслить. Сколько деталей Рей мог упустить из-за спешки? Сколько важной информации не заметить или забыть...
Дорога к парламенту закончилась слишком быстро, а раздумья ни к чему хорошему не привели.
Рей доложил Каруну то, что мог сказать открыто. С помощью Юфитинеи реликвию найти не удалось, получите и распишитесь. Также передал красноглазому Вождю слова хранительницы, но ни словом не обмолвился о полученной силе. Кроме того, что сказала Хранительница о невозможности использовать силу в корыстных целях, Асфель предупреждал, что любое проявление реликвии должно остаться тайной за семью замками. Да, Рею было крайне стыдно, но и только. Маг отчетливо представлял, каких дров способен наломать вспыльчивый и яро ненавидящий балауров маг, дай ему возможность использовать дармовую силу. Да еще и в чужих руках.
Решив, что поступает абсолютно правильно, заклинатель внимательно и настороженно следил за Вождем. По непроницаемому лицу Каруна нельзя было ничего прочитать, но его выдали глаза. Хищный алый блеск появился и исчез, будто померещился, а Рею стало тревожно. Ясно, что правитель юнов не внял предупреждению мудрой женщины. Зря.
Значит, Вождь задумал очередную авантюру и не собирается отступать. А Рею остается только аккуратно действовать по плану, задуманному Асфелем, не упуская краснокрылого из вида.
Ах, какое самомнение, будто от простого асмодианина зависит что-то важное! Хотя... он ведь получил силу реликвии, свернувшуюся тёплым комочком где-то внутри. Наделенный особой магией, но не знанием, когда и как её применять, маг зависел только от милости богов, направляющих его по правильному пути. Что, разумеется, не слишком ему нравилось. Конечно, ставки высоки, если верить Темному, но зачем делать из заклинателя орудие, если можно сделать помощника? Более всего Рей опасался упустить нечто важное, некий знак, который покажет, когда в игру должен вступить он сам. От того и раздражался сверх меры. И все же заставлял себя сдерживать эмоции. Пути богов неисповедимы...
Смазанное прощание не удовлетворило ни Вождя, заподозрившего асмодианина во всех бессмертных грехах, ни самого мага, так глупо потерявшего сейчас доверие юнов.
Нет, не потерявшего. Карун не может быть уверен, что от него скрывают нечто важное: пока что он только подозревает. Впрочем, маг отлично понимал, что это лишь вопрос времени. А как хорошо всё начиналось...
После встречи с красноглазым правителем следовало навестить Айму. Перед ней Рей тоже кратко отчитался, сообщив без лишних подробностей, что обнаруженная хранительница не знает ничего о судьбе и местонахождении реликвии, но поможет справиться с игрушкой Сиэли. По скромному мнению Рея, он стал настоящим мастером недоговоренностей и лукавства, но с Посланницей это сработало лучше, нежели с краснокрылым. Айма восприняла лаконичный доклад как нечто не просто ожидаемое, а долгожданное. Новостям явно обрадовалась и заулыбалась. Заклинатель с некоторым недоумением выслушал пространное рассуждение, что раз они смогу защитить мир от реликвии, битва с балаурами теперь начнется по настоящему.
Выводы, которые сделал для себя Рей, ему не очень понравились, ибо еще раз подтвердили, что все вокруг явно знают больше, чем он сам. Значит, орудие не собираются посвящать в самые важные тайны и используют вслепую. Проклятый Темный! С другой стороны, разве маг ожидал, что ему расскажут обо всех и вся в деталях и с подробностями? Хорошо, что у него есть своя голова на плечах и, благодаря элийскому прошлому, бездна опыта в интригах.
В общем, подумав, Рей решил, что если не разберется во всем сам, то Асфель услышит про себя много нового, и повторяться заклинатель не станет ни в одном «ласковом» слове.
Ему бы не помешала сейчас встреча с Владыкой Тьмы, которая позволит не только избавиться от проклятия слепоты хотя бы на некоторое время, но и прояснить ситуацию. Заклинатель даже продумал несколько весьма неудобных вопросов, но бог то ли прочитал его коварные мысли и решил держаться подальше, то ли был слишком занят своими божественными делами.
Знать бы еще, когда начнет действовать хитрый план Темного... Ладно, по ходу разберется, не мальчик.
Пока Рей решал насущные дела, ничего нового и многообещающего не произошло. Не разверзлась земля под ногами, не объявили новую священную войну, даже стражники в Пандемониуме, куда заклинатель забежал за припасами, выглядели безнадёжно скучающими.
Никто не звал, не требовал его присутствия, не заставлял искать ветра в поле. Придя к выводу, что получил неожиданный «выходной», темноволосый маг стал думать, чем заполнить паузу в своей мироспасительной миссии. Он, конечно, давно не выходил в Око Тиамаранты на охоту, но сейчас туда нисколько не тянуло. Захват Дерадиконов объявят только к вечеру. Вступить в отряд, собирающийся в какое-то подземелье? Он ненавидел подземелья и старался отправляться туда только по крайней необходимости. Да еще и в компании незнакомцев, от которых не знаешь, чего ожидать.
А ведь у него теперь есть к кому возвращаться.
Значит, пора заскочить домой. Клеон, небось, успел умаяться, приглядывая за детишками. Да и Фрейя соскучилась по хорошей взбучке. Ни малейшего сомнения в том, что поводов для последнего будет более чем достаточно, Рей не испытывал. Даже азарт почувствовал – давно он не строил подопечных в две шеренги навытяжку.
Шилькен за предыдущую ночь нисколько не изменился. Все так же звонко пели птицы, неугомонный ветер с привкусом речной воды и свежести шелестел листвой, а чисто выметенные улицы были по-утреннему пустынны.
- Приветствую тунеядцев и святого великомученика, их учителя, - с порога воскликнул Рей, стремительно врываясь в дом. К удивлению заметил, что присутствует только последний, его остроухий товарищ, а упомянутые тунеядцы либо хорошо спрятались, либо их вообще сейчас нет.
Последнее заклинателя не слишком разочаровало. Успеет полюбоваться на виноватые мордахи в другой момент. Глядишь, и поводов для нотаций к тому времени прибавится.
- А, великий укротитель несчастных лохматых созданий. Рано ты, - сонно отозвался Клеон из недр мягкого и удобного кресла, которое Рей ранее почитал своим. Ничуть не расстроившись, маг бодро плюхнулся в соседнее, такое же мягкое, но без продавленной «под себя» подушки. Ветерок тут же пристроил морду на коленях.
- Вижу, уморили тебя мои несчастные лохматые создания? – произнес слегка насмешливо, наблюдая, как лекарь пытается открыть вслед за правым еще и левый глаз.
Выиграв битву с глазами, целитель зевнул, недоуменно уставился на мага, но затем сообразил:
- Я вообще говорил про элементалей! Хотя мне нравится, как звучит твоя интерпретация. Фрейя точно обрадуется, когда услышит.
Крегос тотчас расплылся в широкой, еще немного сонной ухмылке, словно наяву наблюдая возмущенно надутые щечки юной чародейки. Рей был абсолютно согласен с ним – над рыжей приятно было подшучивать.
Чувствуя себя отвратительно бодрым, Рей снисходительно поглядывал в сторону целителя, ожидая, когда друг проснется окончательно и созреет для вопросов. Ясное дело, что Клеона разбирало любопытство по поводу таинственной отлучки мага. Правда, по этому поводу Рей не мог ничего рассказать, но был почти уверен, что они с Крегосом удовлетворятся и другими темами для разговора.
- Как там твоя секретная миссия?
Голубые глаза смотрели так невинно, что заклинатель почти поверил.
- Какая миссия? – сделал маг непонимающий вид, постаравшись придать голосу и лицу максимальную правдоподобность.
Клеон некоторое время смотрел на него в упор, но потом лишь рукой взмахнул. Вроде поверил, успел подумать Рей, как тут целитель сказал нечто, что повергло мага в некоторое недоумение.
- Все-таки элийские распутницы... Так я и знал!
Было сложно не рассмеяться, но заклинатель все же попытался осторожно уточнить:
- Ты считаешь, что я всю ночь развлекался с белокрылыми девушками излишне вольного поведения?
- Давай, разубеди меня, - вскинул остроухий белую бровь.
Ситуация становилась комической. Крегос явно не годился на роль ревнивой женушки, но так старательно пытался ей соответствовать!
На этой мысли Рей ехидно разулыбался.
- И не подумаю!
- Слышишь, мачо, - нахмурился целитель, - Мне гораздо приятнее думать так, чем о том, что ты агент старушки Тиамат!
Не будь Рей в повязке, он бы удивленно вытаращился на друга. А так только присвистнул:
- Так вот что творится в твоей голове! Ничего умнее, само собой, ты не придумал.
- Так, всё. Сейчас, я только одену нечто приличнее домашней одежды... - произнес Крегос, рассеянно шаря в сумке, - ...и пристану к тебе с вопросами! Сколько можно терзать мою нежную душу этими твоими недоговоренностями?
Перешерстив весь свой богатый гардероб, целитель остановил выбор на длинной белой тунике с полотняными штанами. Затем обратил свое внимание на заклинателя. Голубые глаза смотрели испытывающе и настороженно. Рей подумал, что и сам бы встревожился подобным поведением случайного соратника. Ладно, пусть друга или того, кто мог бы им стать. Вечный вопрос ничем неоправданного доверия.
Домашняя обстановка, спокойствие и уют вокруг странно размягчали мага. Внезапно он почувствовал усталость – нет, не телесную. Просто весь этот круговорот, гонка по пустыне, явления и события, встречи и напряженная работа мысли...
Вздохнув, Рей почти жалобно произнес:
- Знаешь, Клеон, всё так... запуталось что, боюсь, без хорошей порции спиртного распутать этот клубок вряд ли удастся. Да и стоит ли?
Целитель хмыкнул, укоризненно покачал головой и решительно заявил, поднимаясь:
- Не нужно давить на жалость, я тверд, как адамантитовая чушка! Просто смирись, что беззастенчиво полезу тебе в душу и буду нагло выпытывать все, что захочу. А то сам ходишь весь загадочный, да и малыши ничего толком не могут про тебя рассказать. А мне интересно!
- Почему я не удивляюсь? – лениво ухмыльнулся Рей, вспомнив свою любовь ко всяческим тайнам. Может, именно она и заставила мага ввязаться в дело, которое было столь тесно связано с судьбой мира. Чувствуя, что сейчас вконец растает, маг прищурился под своей черной повязкой и предложил, - Может, пока не настало время пытки, расскажешь вкратце, что произошло у вас за эту долгую ночь?
- Она совсем не показалась мне долгой, - сказал целитель с таким одухотворенным выражением лица, что маг сразу заподозрил его в некой пакости по отношению к ребятам, - Придумал малышам нудное и уморительное занятие, а сам спокойно дрых до сего момента.
- Подземелья крепостей по откату? – с ноткой ревности в голосе осведомился Рей. Участие Клеона в воспитании подрастающих даэвов, конечно, очень помогало – именно сейчас, когда заклинателю нужно было увлечься опасным дельцем, но все же это были его дрессированные кролики!
- Нет, - ответил Крегос со смешком, - Были посланы в Ингисон добывать мифрил. С указанием не возвращаться, пока не накопят по сотне медалей на каждого. Заодно и потренируются сражаться с элийскими защитниками в упрощенной обстановке. Чтобы потом выйти в Око против тамошних белокрылых псов уже немного подготовленными.
- Разумно, - согласился маг, убеждая себя в том, что раз уж целитель столь органично перебрал на себя его собственную роль тирана и деспота, чародейка и лучник находятся в хороших руках. И очень хорошо, что задачи для юных пострелят лекарь ставит правильно. В общем, нечего сетовать на уплывающую корону Главного... В самом деле, заклинателю сейчас заниматься этим совсем не с руки, а Клеон достоин только благодарности.
Упомянутый остроухий как раз деловито застегивал крепления щита. На его лице застыло упрямое выражение, дабы Рей окончательно убедился в том, что поговорить по душам ему сегодня все же придется.
Рей усмехнулся. Пришло время открыться? И либо скрепить дружбу откровенностью, либо... В ситуации мага можно было лишь гадать, какой станет эта дружба после его откровений: или крепче стали, или ненадежней мыльного пузыря.
Главное, нельзя упоминать о божественных делах. Ни о Каруне. Ни о Юфитинее. Лучше он поведает о себе – так будет проще. Заклинатель сам не осознавал, какой радостью наполняет его эта мысль. Он слишком давно носил в себе груз прошлого.
- Значит, хорошая порция спиртного? – спросил Клеон с деловым видом, - Сиди ровно, я сейчас вернусь!
Выслушав ироничное замечание Рея, что в его планы не входит надраться сверх меры, Крегос только снисходительно повел острым ухом и, притормозив у порога, пообещал поделиться трофейными суши, конфискованными у чародейки.
На том и сошлись.

Давай выпьем, друг, и я расскажу тебе, как жил до Катаклизма. Да, конечно жил! И даже чувствовал себя сравнительно счастливым. Мне плевать, что опасно об этом распространяться, особенно первому встречному. Ты действительно считаешь себя случайным знакомым? Нет уж, изволь послушать. Сам ведь утверждал, что интересно. Мне ведь бесконечно жаль того юного следопыта, который вмешался в игры богов. Кстати, он не сумел поумнеть и снова решил наступить на те же грабли. Правда, это уже совсем другая история...
Невинно предложишь выпить за друзей? Давай за друзей. Спрашиваешь, был ли у меня кто-то близкий и родной, как для тебя твой ассасин? Целый легион! И пятеро самых верных товарищей, с которыми нас развела сама судьба. Мне было горько и грустно, но я отпустил их. Ты веришь, что обязательно помиришься с другом? А я вот не могу даже увидеться со своими адъютантами. Все радости, горести, общие дела, интерес и общение, даже росток любви, оказались перечеркнуты одним маленьким выбором. Расскажу подробнее, а ты давай, наливай.
Может быть, поэтому я так суров с рыженькой чародейкой. Фрейя на самом деле умница, только я слишком редко ей это говорю. Или вообще не говорил никогда. Когда познакомились? Лучше скажу где: в селении оборотней Туманной Гривы. У меня не было ни малейшего намерения брать ученицу, да еще и такую вредную. Но как-то сложилось, жалко её стало, что ли? Потом к нам и лучник прибился, отвоевали его у белокрылых. Понимаешь, почему так произошло? Ученики мне были не нужны, но они бы пропали поодиночке. Конечно, трудно привязываться. Заметил, что мы на многие вещи смотрим одинаково, несмотря на внешние и прочие различия? Значит, не зря встретились.
А ведь я был твоим врагом когда-то. Не знаю, зачем тебе это говорю. Еще оскорбишься тем, что пьешь с бывшим элийцем! Хотя нет, тот белокрылый гладиатор давно умер. Похоронен под сенью несбыточных надежд, а на надгробии высечена надпись: «Он был слишком добр и не слишком умен». Спрашиваешь, шучу ли я? Ну разумеется. На самом деле, я не выбирал ни крылья, ни сторону. Как получилось? А вот послушай...
Знаешь, когда я попал сюда, в Асмодею, то стал совсем другой личностью. Тебя интересует, почему так случилось? Я так и не пришел ни к одному разумному выводу, кроме того, что все наши боги – те еще мерзавцы. Не богохульствовать? Но я же просто делюсь своими соображениями! И правда, ну их, мои мысли, давай лучше выпьем за будущее.
Говоришь, прошлое тоже весьма интересно? Да уж. Перестраиваться с воина на мага было крайне познавательным делом. Учиться жить в новом для себя мире, без поддержки, без друзей... Говоришь, зато маг оказался с характером? Да, мерзкий и ехидный нрав очень помог мне, конечно! Ты не в том смысле? А я очень даже в том. Даже ребята, которые провели со мной бок о бок довольно долгое время, до сих пор видели . за режким исключением, лишь недовольство и суровость. Не веришь, что никаких теплых чувств я у них не вызываю? Хочешь, поспорим? Спросим Фрейю, кто из нас двоих более мягок и добр и кого она больше хотела бы видеть своим наставником. Пари? Без проблем. На что будем спорить?
Где я тебе возьму свежую и незнакомую блондинку, да еще и целителя? Вы же с коллегами не сильно ладите. Цеховая ревность и все такое. В глаз? Побойся Асфеля, это за правду-то? Так и знал, что асмодиане – угрюмые задиры. Не надо на меня так подозрительно смотреть, я шучу! Ладно, скажу теперь свое условие: я тоже хочу белокурую целительницу, только определенную. И очень даже знакомую. Хотя о чем это я? Ох, лучше забудь, я слишком много выпил. Наливай еще.
Что значит, не отвяжешься? Кстати, где обещанные суши? Я тут битый час распинаюсь голодным! Перевожу тему? Конечно, перевожу. Не могу я об этом говорить. И не хочу. Давай, лучше ты расскажи немного о себе.
Проклятье, какая остроухая настырность. В двух словах не получится. И я слишком мало выпил, чтобы вспоминать. Или, наоборот, слишком много. Ладно, была там история, и былью поросла. Осталась в тех временах, когда Башня еще была целой. А гладиатор сначала её любил и боготворил. Потом возненавидел. А этот конкретно взятый заклинатель, осоловевший от выпитого, скорее всего, равнодушен к даме. По крайней мере, относится с оправданным недоверием. Как так можно? Да вот так. Сложно все.
Говоришь, звучит подозрительно интригующе? На самом деле, ничего особенного. Сопли, вопли... Рассказать тебе все в подробностях, а ты уже сам составишь мнение? Думаешь, я настолько пьян, что потерял способность соображать? Смеюсь, конечно. Нет, никому о ней раньше не рассказывал, друзьям тоже. Они видели мое состояние, этого было вполне достаточно. Таким же бирюком остался? Ах ты!... Ладно, победил. Только потом непременно о тебе поговорим.
Я явно сошел с ума, раз пытаюсь объяснить то, чему не нашел объяснения. Сам знаю, что дурак. Ты, что ли, умный? Ладно, раз так уверен, спорить не буду. Слушай тогда. И не говори, что я не предупреждал!

Глава 75

Спойлер

У нас за робостью лица
Скрывается иное.
Мы непокорные сердца.
Мы молоды. Нас трое.

Мы за уроком так тихи,
Так пламенны в манеже.
У нас похожие стихи
И сны одни и те же.

Служить свободе - наш девиз,
И кончить, как герои.
Мы тенью Шиллера клялись.
Мы молоды. Нас трое.
М. Цветаева​

- Чармииии! Валллииии!!! - завопила Мира, принимаясь, в порыве чувств, крепко обнимать друзей.
Волшебница, конечно же, сразу заворчала, мол, платье совсем помялось, но глаза её довольно щурились. Валлийцу, впрочем, даже виснувшая на шее подруга была нипочем – обнял в ответ, оторвав на миг от земли, затем опустил, поправил шляпу и радостно улыбнулся.
Оба были несказанно рады, что целительница наконец-то к ним вернулась.
На мосту Биврест, где друзья встретились, было по-утреннему многолюдно. Чармин предложила перебираться в штаб либо еще куда-то, где перед глазами не мелькают посторонние уши. С намеком, мол, припоминай подробности, а то сейчас будем расспрашивать, посмотрела на подругу. Мира рассмеялась и сказала, что намек понят.
По предложению чародея, ребята отправились в Шилькен. Там, в доме Чармин, они удобно расположились в креслах и стали непринужденно беседовать. Конечно же, прежде все трое традиционно полили фиоры, которые волшебница упорно выращивала ради бутонов с божественным камнем. В отличие от Миры, сажающей самые неприхотливые растения, Чарми была более практична и предусмотрительна.
Мысленно напомнив себе, что нельзя упоминать о финальной встрече с Юфитинеей, целительница рассказала вкратце, чем занималась в Сарфане. Трудно было не выложить испытывающему взгляду волшебницы всё-всё и немного больше, но лекарка справилась. Чужие тайны проще беречь, чем свои.
Она ни словом не обмолвилась о странном поведении Хранительницы и неожиданном открытии насчет своей особой роли в противостоянии балаурам. Правда, девушка так и не поверила до конца, что это на самом деле не ошибка. Проще было, конечно, не ломать голову и жить в ожидании, но что-то постоянно не давало покоя. Нечто важное, о чем целительница непременно должна была догадаться. Решив, что обдумает это позже, девушка стала с упоением рассказывать о своих приключениях.
Миру всегда захватывали эмоции, и нынешний разговор не был исключением. Первым делом она посетовала, что ни один из отрядав стражи Камара, проверяющий законность её пребывания в Камаре – ни один солдат, представляете! – не впечатлился тем, как восхитительно облегает фигуру девушки новое платье.
Целительница так комедийно пародировала пафосных юнов, что ребята покатывались со смеху. Дабы утешить подругу, крайне разочарованную пренебрежением к своей красоте, Чарми великодушно предложила той продемонстрировать платье более утонченным ценителям, то есть, им с Валлийцем, дабы путем независимой оценки определить степень твердолобости юнов. Следующие несколько минут чародей с волшебницей наперебой восхищались утонченным вкусом Миры, разве что совсем немного лукавя при этом. Целительница и правда умела быть очаровательной.
Решив, что пока останется в тех самых одеждах арены, внешний вид которых не прельстил краснокрылых чурбанов, Мира продолжила рассказывать. Сделав лирическое отступление на тему «Как мне было плохо и одиноко без вас», она поведала, что с первого взгляда невзлюбила гордячку Гарнон. На проницательный выпад магини, мол, это все ревность на почве внешности, Мира нахмурилась. Немного подумав и проанализировав свои ощущения, лекарка подытожила, что ревность ревностью, но что-то скользкое в солнечной юнне есть.
Далее она кратко прошлась по своим похождениям, описывая наиболее понравившиеся ландшафты Сарфана и иронично подмечая собственные неуклюжие попытки вести себя, как ведут опытные воины. Не забыла упомянуть про нефилимов и грозную битву за плиты хранительницы, в которой сравнила себя с маленьким, но гордым лирейлом. Со смехом добавила, что так и не потрудилась сосчитать количество попыток забраться внутрь мастерской. Валлиец при этом великодушно произнес, что в арифметических трудностях подруги виновата лишь девичья память и лично его отсутствие. Он бы этих монадов с комадами и прочими мерзкими монстрами на новом посохе вертел!
Заверив друга, что именно его в ту минуту очень не хватало, целительница продолжила. Отдельно остановилась на странном юне, так увлеченном стариной, что целительница остро почувствовала свою уязвимость перед истинной притягательностью, излучаемой простой пыльной табличкой. Ирония ситуации весьма позабавила Чармин, которая с серьёзным видом предложила лекарке хоть изредка валяться в пыли, чтобы выглядеть более элегантно. Мира заверила подругу, что тот юн ей и даром не нужен, просто было обидно, что все краснокрылые такие бесчувственные. Здесь вмешался Валлиец, возмущаясь тем, что его красавицу-подругу подвинули с пьедестала первой леди в пользу совершенно бесполезной вещицы...
В подобном тоне они беседовали довольно долго. Всем было очень весело, особенно Мире, которая соскучилась по язвительным ремаркам Чармин и полном, всепоглощающем одобрении Валлийца. Лекарка, поминутно откидывая назад длинные серебристые пряди волос, красочно описывала собственные впечатления, смеялась над глупыми ошибками, атмосферно передавала диалоги.
Но она почему-то даже не вспомнила в разговоре про битву с элийцами. Невысказанной осталась также неожиданная помощь союзника. Нет, у девушки была мысль рассказать, только... неужели в этом минутном эпизоде было что-то важное? Целительница и сама не понимала, почему умолчала об этом. Отбросив ненужные мысли, она решила, что поведала друзьям все, и произнесла:
- А вы как провели это время?
Мира интересовалась так искренне, что невозможно было отказаться от важных, по разумению Чарми, подробностей.
- Мы немного попрактиковались в Ситре, где Хел охрип, а я наловчилась почти угоняться за его атакой. Учитывая, что моя ветка стигм служит для контроля, могу с гордостью взять с полки бублик. Еще Тоннель предательства попробовали пройти. Интересно, но в плане добычи слегка пресно. Валлиец взбунтовался, сказал, что его тошнит от круглосуточных походов в подземелья и ежедневно посещает Дерадикон – иногда со мной, иногда без, после чего проклинает заклинателей, а заодно и целителей-неумех. Ах да, мы еще ходили на источники, но без Вала, поэтому он пропустил самый смак и вынужден был компенсировать его таким сомнительным удовольствием, как тренировочный бой на Арене доблести. Помнишь, да? Один на один против неизвестного противника.
Обычный деловой тон девушки на последней фразе обрел нотки лёгкой дружеской насмешки. Видимо, они с чародеем снова поспорили, и остались каждый при своем мнении, как уже бывало. Целительница заинтересованно наблюдала, как нахмурился друг, пытаясь найти достойный ответ. Наверное, не все так просто, как обрисовала Чармин? Они неисправимы! Вечно лекарке приходится становиться буфером в их перепалках.
- Снова я виноват, - проворчал Вал, пытаясь казаться сердитым. Разумеется, у него ничего не вышло, потому что целительница была с ними, жизнь казалась прекрасной, а впереди ждало много радостных событий. Он предпочел просто улыбнуться:
- Знаешь, Мира, наша маленькая егоза сама обожает тренировку на арене, только вариант «три на три». Мы пробовали приглашать третьим Хела, но он повсюду появляется с Тубой. Если четыре поделить на три, то в остатке получается чародей-джентльмен, уступивший место даме. Чарми еще будет говорить, что кто-то сомнительно удовлетворяется неизвестным противником!
- Какой ужас, - воскликнула целительница, смеясь, хоть упоминание о подруге легата неожиданно кольнуло, - Все бросили моего дорогого друга, покинули, да? Ничего, Вал, теперь я вернулась и справедливость восторжествует. Какие планы на сегодня?
- Стоп-стоп, - Чарми подняла ладони в примиряющем жесте, и обратилась к чародею, - Мира подумала невесть что! Я же предлагала тебе поискать кого-то знакомого, чтобы стал третьим... К тому же, кто тебе новый посох помогал приобрести?
Под таким укоризненно-испытывающим взором не устоял бы и каменный истукан. Валлиец каменным не был. Чародей охотно продемонстрировал Мире оружие, громко признавая, что Чарми внесла немалый вклад в его приобретение, чем полностью компенсировала все проступки касаемо походов на арену. Да что целительница, сама не знала, что волшебница специально поддевает друга, а неисправимый чародей просто вредничает в ответ!
- Видишь, я заботилась о твоем любимчике, - заключила волшебница. Хотя лицо девушки было серьезным до невозможности, глаза смеялись. Мира просто не могла не поддержать подругу в её баловстве.
- Спасибо, дорогая, - произнесла она, - Он хоть и капризничает иногда, но в целом совершенно очаровательный, признай.
Слегка ошалевший от такого женского коварства: говорить о человеке, будто его сейчас нет рядом, Валлиец поправил шляпу и прокашлялся, прежде чем прервать обмен любезностями, который устроили девушки:
- Да, вы правы. Я самый очаровательный даэв, мне это каждый день говорят!
Подруги тут же развернулись в его сторону и уставились на Валлийца с неподдельным изумлением. Конечно, как самим издеваться и подшучивать – так сразу, а если кто-то еще скажет нечто приятное старому усталому чародею, так уже готовы глаза сопернице выцарапать!
- Кто? – грозно прозвучал синхронный вопрос.
Вал усмехнулся с непередаваемым мужским довольством и немного помедлил, прежде, чем ответить. Главное, чтобы не слишком долго, пока они сами не сообразили. Все же, Чарми с её аналитическим умом почти поняла, в чем подвох. Нахмуренные брови вот-вот готовы были разгладиться. Но чародей поспешил произнести прежде, чем смутное воспоминание волшебницы оформилось в догадку:
- Бакалейщица с Торговой улицы. Она всем такое говорит. А я что? Мне тоже приятно!
- Я так и знала, - рассмеялась Чарми, - Помню эту бедняжку. Надеется удачно выйти замуж, только никто на такое чудо пока что не позарился.
- Ну вот. А я подумала, что кто-то тебя у нас отбить решил, - Мира надула губки, но затем все же улыбнулась, - Мы ведь лучше, чем какая-то бакалейщица, которая вешается на шею всем подряд?
- Спрашиваешь? – откровенно удивился чародей.
У него это вышло так непосредственно, что девушки остались бесконечно довольными. Что нужно женщине для счастья? Знать, что она – лучше всех. Самое главное, для того, к кому сама неравнодушна. Остальные же... могут и не приниматься в расчет.
Они еще немного поболтали о пустяках, сохраняя прежний дурашливый настрой, затем Мира сообразила, что давно пора отправляться на поиски приключений.
- Мы куда-нибудь пойдем? Моя душа требует сражений и закрепления обретенных боевых навыков!
Волшебница, которая полулежала в кресле, перекинув ноги через подлокотник и нахально болтая ими, красноречиво взглянула на Валлийца. Чародей хмыкнул, закинул за спину посох, который продолжал вертеть в руках на протяжении всего разговора, и обратился к недоумевающей лекарке:
- Мы с Чармин подумали, что тебе пора закончить эпопею с доспехами – сколько можно собирать этот несчастный комплект! – и решили, что поход за реликвиями, чтобы ты приобрела новый щит, будет отличным вариантом сегодняшнего времяпровождения. Что скажешь?
Целительница распахнула глаза в изумлении. Ей стало и приятно, и неловко одновременно. Друзья не столь часто нуждались в её лично помощи, но как много сил, времени и доходов тратили на лекарку! Конечно же, ей пришло в голову, что новый щит командора стражей предполагает отказ от удобного, но непрактичного боевого облачения в пользу глухой защиты и исключительно целительских навыков. Ей же очень хотелось попробовать себя как дамагера, оставляя лишь несколько умений исцеления, на всякий случай...
Только друзья явно не заслужили подобного свинства с её стороны!
- О, какой сюрприз! – произнесла Мира растроганно, - Только это слишком дорогой подарок, я нисколько не заслужила...
- Валлиец, можешь её поцеловать? – прервала подругу волшебница, делая нарочито раздраженный вид, - Иначе, наверное, заткнуть этот очаровательный ротик не получится? Мира, сколько раз тебе повторять – нам не трудно, не влом и не дорого помогать тебе. Мы не для того вместе сражаемся, чтобы потом каждый отвечал сам за себя! Хватит бегать нищебродкой, мне стыдно, что о нас люди подумают! Уяснила, дорогая?
Лекарка, которая каждый раз в подобных случаях принималась извиняться и перечить, тотчас умолкла. В серых глазах прыгали смешинки. Строгость Чармин всегда была показной, за ней скрывалось истинное дружеское участие и желание сделать подруге, не столь удачливой, как они, приятный подарок. Целительница невольно покосилась на Валлийца. Не то, чтобы чародей воспринял просьбу магини буквально, но вдруг... Это снова поставило бы их в двусмысленное положение, чего Мира нисколько не хотела.
Довольная тем, что быстро и безболезненно покончила с сопротивлением подруги, Чарми вскочила с кресла и деловито предложила:
- По сути, мы идем в Око Тиамаранты, потому что там больше всего сундуков балауров. Ключи я возьму со склада уже в гарнизоне. Вал, у тебя что-то есть?
- Несколько синих и один золотой, - отозвался чародей, галантно предлагая целительнице руку, чтобы та поднялась с диванчика.
Лекарка мило улыбнулась, принимая помощь. Пока она доставала защитные боевые доспехи и облачалась в них, волшебница договорилась с Валлийцем по поводу того, кто сколько ключей и сундуков берет на себя, затем друзья обратили взоры на лекарку:
- Сколько у тебя есть медалей? – спросила Чарми.
- Смотри, если не хватит, мы могли бы поразбойничать в Ингисоне или выполнить какие-то задания командования, - заботливо произнес Валлиец.
Волшебница фыркнула:
- Ой, можно подумать, кроме меня кто-то из вас, белоручек, ходил в Ингисон разбойничать!
- Так не царское это дело, - возразил чародей со смешком, после чего заработал острый удар локотком в бок и согнулся, шутливо умоляя подругу, - Сдаюсь! Не бей!
Мира, которая продолжала невозмутимо подсчитывать медали, наконец оторвала глаза от магической ячейки и произнесла:
- Еще шесть мифрилок надо, но я не выполняла недельные обязательные задания в Тиамаранте. За них как раз положена награда в виде мифриловых медалей.
- Отлично, остальные доберем с сундуков, - воскликнула Чармин, которая мгновенно подсчитала всё в уме. Она милостиво кивнула чародею, мол, прощен, и стала призывать окно телепорта в Пандемониум. Мужчина выпрямился, с достоинством поправил шляпу и взмахнул новым посохом:
- Вперед!
Мира, которая по привычке активировала окно телепортации последней, подумала: «Как же хорошо, что мы снова собрались вместе – это и есть настоящее счастье. Лишь бы оно не закончилось слишком быстро...»
Девушка хорошо уяснила из собственного опыта, что в жизни – особенно бессмертной жизни даэва – заканчивается всё. Без исключения.

Глава 76

Спойлер

Отговорила роща золотая
Березовым, веселым языком,
И журавли, печально пролетая,
Уж не жалеют больше ни о ком.

Кого жалеть? Ведь каждый в мире странник -
Пройдет, зайдет и вновь покинет дом.
О всех ушедших грезит конопляник
С широким месяцем над голубым прудом…
С. Есенин​

- Я по-прежнему считаю, что это ни к чему не приведет. Лишь подвергнет тебя нешуточной опасности.
- Так нужно.
Упрямство сквозило в каждой черточке волевого лица, отсвечивало багровыми искорками в глазах. Но воля хрупкой женщины была сильнее.
- Не смешно! Для кого нужно? Мы должны действовать все вместе, с разумной осторожностью...
Поединок взглядов. Она, конечно же, не дрогнула, но и он глаз не отвел.
- Мы поклялись когда-то уничтожить тварь! И мы её уничтожим, пусть даже целый мир...
- Мальчишка, - резко оборвала женщина горячую речь правителя, - Ты никого не слушаешь и упорно идешь нашим путем. Который ведет к гибели. Балауры сотрут вас с лица Атреи так же, как и мой народ.
- Гибель наступит, если я ничего не сделаю.
- Ошибаешься, - это прозвучало тихо и грустно, напрочь выбиваясь из прежней тональности разговора, - Даже если ты ничего не сделаешь... Но я постараюсь помочь. Время пришло.

Приказ явиться пред светлые очи Юфитинеи Мире передала Гарнон. Пепельноволосая лекарка как раз находилась в крепости Тиамаранты. Она зашла на сторону юнов, купить свитки телепорта в гарнизон Тиамаранты. При подписании союзного договора монополию на создание и продажу этих свитков краснокрылые оставили за собой. Нужно сказать, цена на них была заоблачной. Только что поделать вечно спешащему даэву?
Несмотря на бессонную ночь, проведенную в обществе друзей, к утру целительница не испытала ни грамма усталости. Возможно, немалую долю воодушевления Мире придало то, что занимались они полезным делом по добыче средств на её новый щит. Хотя само по себе общество ребят, да еще за приятным времяпровождением, когда всё удается, способствовало бодрости еще больше.
Они неплохо погонялись за белокрылыми, уложив за ночь пару десятков элийцев и собрали лекарке целую сумку реликвий. Поход, удавшийся в плане охоты, не обошелся без шуток, смеха и веселья. Ввиду отличного настроения у всех троих, последний элийский волшебник, которого они встретили по дороге в гарнизон, был великодушно помилован. Чарми еще крикнула ему вслед, что убираться прочь следует быстро, пока чародей не решил попробовать на его тощей спине свой новый посох. Мира рассмеялась, а Валлиец, напротив, расстроился. По его словам, идею насчет посоха нужно было озвучивать до того, как белокрылый смылся, а не после.
В Главном штабе, освещенном сумрачными утренними лучами, друзья разбрелись, кто куда. Вал решил закупить зелья и устремился к аукциону. Пока волшебница занималась вдумчивой сортировкой вещей на складе, Мира как раз решила пробежаться к бакалейщику за свитками.
Юнна возникла за плечом лекарки, словно тень. Прошептала, что Юфитинея ждет в кабинете, пытливо посмотрела на продавца свитков, определяя, не услышал ли тот фразы, не предназначенной для посторонних ушей, и унеслась прочь. Когда Мира обернулась, чтобы сказать, что сейчас придет, лимонно-желтые пышные юбки уже развевались на противоположной стороне зала. Возле высокой резной двери, ведущей в кабинет посланницы Каруна.
Хоть и возмутившись подобным пренебрежением, целительница тем не менее постаралась как можно быстрее скользнуть за плотно закрытые створки двери кабинета. Гарнон, к удивлению, внутри не оказалось. У рабочего стола, усыпанного свитками и бумагами, стояла Хранительница, величественная и строгая в новенькой форме вышестоящего офицерского состава. Любопытно, куда подевалась юнна? Впрочем, любопытство было чисто гипотетическим, потому что, признаться, целительница не слишком жаждала общества Гарнон. Девушка склонила перед Юфитинеей голову в уважительном, но не подобострастном кивке, и поздоровалась.
- Здравствуй, дитя, - женщина едва усмехнулась, но глаза её лучились неподдельным теплом, - Пришел час просить тебя об услуге.
- Конечно, я готова, - вежливо ответила Мира, с интересом ожидая продолжения.
Хранительница вздохнула и на мгновение прикрыла глаза, будто собираясь с мыслями. Когда она заговорила, голос приобрел металлические нотки. Особенно заметно выделялись они при упоминании балауров и их повелительницы.
- Думаю, это не займет много времени и сил, тем более, что тебе вскоре представится подходящий случай. Необходимо ослабить источники силы Тиамат. Даэвы слишком много времени уделяют личным распрям и соперничеству, захватывая источники, вместо того, чтобы заняться по-настоящему нужным делом. А ведь барьер вокруг Ока Тиамаранты можно было бы уничтожить навсегда, как и легионы балауров внутри... Хотя, что теперь говорить. Сейчас важно ослабить Тиамат хотя бы на время, чтобы барьер исчез точно в срок. Думаю, ты справишься.
Целительница слегка растерялась, слушая рассуждения Хранительницы, идущие вразрез с тем знанием мира, которое сложилось у самой девушки. Для лекарки равновесие мира как раз заключалось в том, чтобы захватывать источники: как вечное знамя, переходящее из рук в руки. Чтобы потом с чувством выполненного долга уничтожать балауров, попутно гоняясь по Оку за не слишком удачливыми врагами. Или улепётывать, огрызаясь заклинаниями, от слишком удачливых – тут как повезёт.
Но потом, подумав, Мира мудро заключила, что эта хрупкая женщина явно имеет доступ к засекреченной информации. Невольно получив часть подобного знания, лекарка с удивлением поняла, что хотела бы вникнуть в хитросплетения политики более основательно. Ей стало очень любопытно, почему асмодиане не воспользовались шансом покончить с балаурами раз и навсегда, раз уж Юфитинея так уверенно говорит о реальности подобного. А чего стоит обобщительное «даэвы», явно высказанное Хранительницей в том духе, что расам давно следовало объединиться?
Сердце затопила тревога, замешанная на капельке застарелой боли.
Неужели сам мир давал двум непримиримым расам шанс – на общее будущее? Шанс, которым никто не захотел воспользоваться. Но если бы?... Первой мыслью, промелькнувшей в голове, было то, что и сама девушка когда-то могла ошибиться в чем-то очень важном. Важном и личном. Возможно, из-за этой невольной мысли, вызывающей необъяснимое раздражение, вопрос, который она задала, был строго деловым:
- Что нужно сделать?
Дальше, к вящему облегчению лекарки, следовало не думать и рассуждать, а просто слушать инструкции, которые высказывала Юфитинея. Обо всем, что потревожило душу, целительница подумает потом. Скажем, завтра.

* * *
Мир заметно кренился на бок и раздваивался. Рей потряс головой, но от этого в окружающем совершенно ничего не изменилось. Разве что в многострадальную голову пришла здравая мысль, что вторую картинку транслирует элементаль. Мгновенный магический импульс и мокрый нос, уткнувшийся под локоть, подтвердили его правоту. Застонав, маг выпрямился в кресле, на подлокотнике которого лежал до сих пор, и аккуратно осмотрелся.
Клеон спал на столе, положив под голову тарелку с суши. Что ж, после пробуждения друга явно ждет купание в озере: светлые волосы, изгвазданные в рыбе и прочих кулинарных ингредиентах, выглядели ужасно. Впрочем, если сам заклинатель выглядит настолько плохо, насколько чувствует себя, ему тоже следует плюхнуться рядом. Не в суши, разумеется, а в холодную воду озера.
Поморщившись от нелепости своих мыслей, Рей попытался собраться. Так, что у нас? В комнате – сущий кавардак. Бутылки, баночки, стаканы: не все, кстати, уцелевшие. Стол… м-да, уже видели. Кстати, под рукой спящего лекаря чернеет что-то очень знакомое. К прочему беспорядку, по всей комнате, словно снег, валяются обрывки каких-то бумаг. Судя по смутным воспоминаниям мага, это были остатки неудачных эпистолярных проб. Айон всемогущий, он совсем не хотел вспоминать, что произошло с удачными. Учитывая то, сколько они с Крегосом вчера выпили...
Вчера?!
Лучше бы Рей не вскакивал с кресла так резко. В голове закружилось, а картина окружающего исказилась еще более, откровенно разделившись на две. И правда, можно медленно опуститься обратно, затем просто взглянуть, что там за окном. Перспектива, хоть и раздваивалась, в таком положении была хотя бы приглядной.
За окном сквозь ветви деревьев пробивались розовые лучи рассвета. Громкие выкрики, доносившиеся от пристани, свидетельствовали о том, что рыбаки предлагают всем желающим свежий ночной улов. Раздавались первые, несмелые утренние трели птиц. Ох-хо. Чувство времени и смутные воспоминания заклинателя, к сожалению, не подвели – они с целителем действительно умудрились прокутить не только добрую половину дня, но и всю ночь.
Маг раздраженно щелкнул пальцами, прогоняя Ветерка. Раздражающая двойственность окружающего мира пропала и он сразу почувствовал себя лучше. Хм, что-то в этой мысли было неправильное...
Громкий стук в дверь оборвал мыслительный процесс, весьма тягостный из-за выпитого, на самом интересном месте. Рей даже зарычал, увидев в дверном проеме, бесцеремонно распахнувшемся сразу после стука, рыжие кудрявые пряди.
- Ничего себе! – воскликнула Фрейя, вихрем ворвавшись в дом. Двигалась она даже слишком бодро, будто и не провела бессонную ночь на вражеских территориях. Увидев открывшуюся взгляду картинку, брови чародейки поползли вверх. Сзади показался лучник, не менее удивленный крайне беспорядочным состоянием гостиной. При виде беловолосого наставника, любовно пристроившего одно ухо в тарелку с суши, рыжая откровенно усмехнулась и подтолкнула Ферни локтем. Ребята неосмотрительно упустили из виду только одно.
- Ну и где вы шлялись всю ночь?!
Вздрогнув, они только сейчас заметили, что в кресле вальяжно развалившись, сидит заклинатель. Причем злющий до балаурских хвостиков ввиду похмелья и тяжести всех совершенных спьяну «подвигов». Прищуренные глаза разве что зелёные молнии не метали.
Даже факт, что ни чародейка, ни лучник не были свидетелями вчерашней попойки, а значит – всех глупостей наряду с лишними разговорами «за жизнь», настроения заклинателя не улучшил.
- Ну? Отвечайте. – добавил он свистящим шепотом, который всегда страшнее самого громкого крика.
- Мы охотились, - произнесла рыжая, невинно округляя глаза, - Были в Ингисоне…
- Да-да, - добавил Ферни, нахмурившись, что подруга в который раз перехватывает инициативу в разговоре. Парню, на взгляд Рея, давно надоело играть вторую скрипку при бойкой Фрейе. В какой-то мере это и способствовало тому, что лучник из кожи вон лез, чтобы овладеть воинским ремеслом, а значит – верховенством в их сработавшейся паре.
- Задание выполнили. Медалей получилось даже сверх положенного, - лаконично продолжил мальчишка, - Большинство встреченных элийцев удалось убить, от нескольких просто сбежали под обрядами.
Закончив, Ферни почти умоляюще посмотрел на заклинателя, ожидая одобрения. Тому ничего не оставалось, как кивнуть с максимально возможной благосклонностью. Кого-то ему напомнила эта краткая, точная манера выражаться...
- Ты посмотри, как сладко спит, - умильно сказала рыжая, бесцеремонно врываясь в деловой разговор двух мужчин. По крайней мере, Ферни очень хотел, чтобы это выглядело именно так, и с языка лучника чуть не сорвалось замечание. Но заклинатель непременно испортил бы подобную ремарку чем-то крайне язвительным. Так что мальчишка не стал ничего говорить, просто возмущенно засопел.
А маг, недовольный вид которого нисколько не изменился, высокомерно-снисходительно взглянул, как она с чисто женской заботой поправляет под целителем тарелку, край которой неудобно задрался. Девушка и не подумала разбудить лекаря: видимо даже такое нецелевое использование собственноручно приготовленной еды тешил самолюбие рыжей.
В следующий момент ловкая рука чародейки ухватила и подняла черный лоскут, мельком замеченный магом ранее. Отменно сработанную вещицу не испортили даже мерзкие жирные пятна, от которых тонкая ткань просвечивала почти насквозь.
«Не зря отвалил хвостатым проходимцам кучу кинар», - подумал маг прежде, чем удостоился изумлённого возгласа рыжей.
- Твоя повязка?!
Оказавшись под перекрестным взглядом двух пар изумленных глаз, маг даже поежился. Ну и что, повязка? Будто Асфеля вживую увидели!
- Ты же… - Фрейя запнулась, но потом тряхнула гривой кудрей и упрямо продолжила, - Ты же слепой!
Заклинателю показалось, будто на голову рухнул потолок. Он даже невольно посмотрел наверх – но крепкие балки оставались на своем месте, безучастно наблюдая за безобразием, творившимся внизу. Что-то важное юркой рыбкой крутилось в подсознании, не решаясь выплыть наружу. Мысли путались, оставляя на виду лишь одно: как они узнали?!
- Прости, но мы давно догадались, - тихо сказал Ферни с таким же непоколебимым упрямством, как и у подруги. Заразно это, что ли?
Но окончательно Рея добил скрежещущий голос, донесшийся прямо из многострадальной тарелки. Оторвав голову от размазанной по донышку рыбы напополам с рисом, целитель изрек:
- Долго ушами хлопали, пока я не подсказал. А наш маг, как оказалось, совсем не прост… Ох, как мне плохо!
Далее мир, к облегчению заклинателя, закружился и померк, растворяя его сознание в блаженной тьме. Слишком блаженной, чтобы быть настоящей.

* * *
- Крусейды! Всем собраться на источники! Вылет с Аванпоста Турбату через пятнадцать минут. Нику ставлю у потока на Гнев.
Вздрогнув от неожиданности, Мира только спустя некоторое время осознала, чей голос доносится с «громкой» связи легиона, и тогда сердце затопила теплота. Нахмурившись собственной парадоксальной реакции, целительница, тем не менее, не стала мешкать, спешно устремляясь к Мастеру стигм. Она просто соскучилась по этому голосу, да и по самому легату, надолго застряв в Сарфане. Девушка вполне осознавала, что он даже не заметил отсутствия не слишком умелой целительницы, но искренне радовалась предстоящей встрече.
Почему так происходило? Углубляться в размышления лекарке хотелось меньше всего.
Любые мысли, связанные с личными чувствами и переживаниями, с недавнего времени крайне тяжело давались Мире. Проще было промелькнуть улыбкой и не слишком задумываться над тем, что значит то или иное слово, взгляд, жест. С одной стороны, девушка жаждала обожания, замирания сердца, когда переполняют эмоции и весь мир поет с тобой в унисон. С другой, не слишком доверяла собственной фантазии, способной принять любое доброе слово за нечто большее, чем мимолетная симпатия. С привычкой выдавать желаемое за действительное девушка неустанно боролась, как и с собственной наивной верой в чудо.
Целительница не осознавала, как сказалось на её характере пребывание в легионе, где боевые навыки и успех в воинском деле ценились гораздо больше всяких сантиментов. Дружба дружбой, но ты должен был выкладываться на все сто и немного больше, чтобы не удостоиться веселой, ироничной насмешки. Она так старательно училась у крусейдов мастерству, что незаметно для себя самой перенимала и жизненные взгляды. Избавляясь от излишней мягкости и наивного, трепетного отношения к миру.
Сейчас, вспоминая о былом, целительница понимала, сколь детскими и незрелыми были её убеждения раньше. Рей... нет, только не о нём. Пусть будет Торай. Влюбилась, как кошка, но не добилась ничего. Валлиец... он рядом, он друг. И ничего больше, потому что так было бы гораздо больнее. А может быть, нет? Почему она не решилась хотя бы попробовать?
Сейчас терзаясь сомнениями, Мира действительно предпочла бы долгому периоду неопределенности мгновение краткого, отрезвляющего итога: это не моё. А все, что могла вспомнить, обрывалось на полуслове, на полпути, что гораздо хуже. Мучительнее. Но если бы в мире всё было так просто...
Легат Крусейда стал для неё тем якорем, который не дает соскользнуть во тьму. Точкой опоры, когда понимаешь, что вы двое чужих в одной лодке, и тем не менее, связаны общим делом. Можно ли было говорить о каких-то чувствах? Хотя бы умом, но теперь лекарка понимала, что её детская надежда, будто Хел когда-нибудь посмотрит на неё так, как смотрел на Леди Тсубу или ту, прежнюю соратницу, имя которой никто не упоминал вслух... несбыточна заранее.
Только никто не мог ей запретить восхищаться личностью легата. Дружить с ним. Поддерживать и исцелять в бою. Этого было достаточно, пока что достаточно. А на будущее, как уяснила девушка, загадывать нельзя. Слишком часто её постигали неудачи и разочарования, чтобы беспечно доверять кому-то и доверяться, вручая авансом свои чувства. Исключение можно было сделать разве что для хорошей дружбы. Чарми и Валлиец, почти родные. Боевые товарищи Крусейды, с которыми так приятно было посмеяться над всеми вещами, что кажутся исключительно серьёзными...
Остальные крылатые были чужие. Хоть и свои.
На миг почувствовав себя глупой, расчувствовавшейся гусыней, лекарка сейчас даже себе самой не призналась бы, что… все-равно радуется скорой встрече с Хелом. Просто настроение хорошее, вот и все!
Руки ловко протягивали мастеру нужные стигмы, которые плавно, одна за одной отправлялись в ячейки, а мысленно целительница уже обратилась к предстоящему делу. Как удачно, что задание Хранительницы как раз связано с источниками. Если повезет, Мира сумеет выполнить его за один этот поход. В зоне, не связанной оковами Каруна, подвергаясь риску быть атакованной элийцами, гораздо безопаснее находиться рядом с крусейдами, пользуясь их немалой боевой поддержкой.
Ей без труда удалось более-менее спланировать свои действия, не забыть купить запасную нику и отправиться в полет к аванпосту, уложившись в оговоренное легатом время. Куда только делась не слишком расторопная, скованная переживаниями о собственной никчемности целительница с вечной немного виноватой улыбкой на лице? Приземлившись в толпу асмодиан, прибывших ранее, Мира горделиво вскинула подбородок, высмотрела отряд своих в некотором отдалении отсюда, на скале у потока, и зашагала туда.
Решительно и уверенно.

Глава 77

Спойлер

Когда уходите на пять минут
Не забывайте оставлять тепло в ладонях
В ладонях тех, которые вас ждут,
В ладонях тех, которые вас помнят.
Не забывайте заглянуть в глаза,
С улыбкой робкой и покорною надеждой.
Они в пути заменят образа
Святых, даже неведомых вам прежде.
Когда уходите на пять минут
Не закрывайте за собою двери-
Оставьте это тем, которые поймут,
Которые сумеют в вас поверить.
Когда уходите на пять минут,
Не опоздайте вовремя вернуться,
Чтобы ладони тех, которые вас ждут,
За это время не успели разомкнуться.
Омар Хайям​

Поглотившая его тьма неохотно отступала, шелестя тысячей вороньих крыльев. Сквозь чудовищно громкий шум в многострадальной голове пробивались, как острые гвозди, голоса. Будто издали, а потом все ближе, ближе. Пока не понял – звучат совсем рядом, просто оковы недавнего обморока – вот же грохнулся, словно немощь бледная! – разжались не сразу, оставляя на память ноющую боль в висках.
- Я вам говорю, просто показалось! Он слепой, и точка.
Упрямо надутые губки Фрейи виднелись, словно наяву. И давно догадались?
- Ладно, ладно, - это, судя по примиряющему тону, должен быть Ферни, - Уже обговорили тысячу раз. Просто я заметил, что когда мы вошли, взгляд его был живым каким-то. Подозрительно живым. Кстати, элементаля рядом не было.
Далее слегка смешливо и с затаенным превосходством, будто знает он гораздо больше, чем говорит, вступил Клеон:
- Он не мог быть живым, раз Рей ослеп давным-давно и до вчерашнего вечера не сподобился излечиться. Информация сто процентов.
Надо же, прикормил двоих прохиндеев под боком! Троих! И этот третий явно упивается тем, что знает больше всех.
- Грей, - деловито поправила Фрейя, оскорбленная в лучших чувствах.
- Нет, малышка, все-таки Рей - видимо Клеон улыбнулся, в обычной своей манере, так как в речи проскользнула едва заметная пауза, - Поверь на слово.
Чародейка еще более возмутилась – почему это Крегосу известно нечто, что неизвестно ей? – и резко произнесла:
- Ах так? Ну и ладно!
Явно надулась, решив, что подобная осведомленность в отношении мага больше приличествует «старой боевой подруге», а не пришлому лекарю. Ладно, очень хорошему целителю, который незаметно стал для них с Ферни добрым наставником в противовес суровому и ехидному Рею. Но Крегос, как бы не восхищалась им рыжая, все же был новичком в их компании. По красноречивому сопению Фрейи маг со знанием дела определил, что чародейка ничего не понимает, но уже кое-что нафантазировала. И один Айон знает, какие выводы родились в очаровательной рыжей женской голове.
- Просто дружеское обращение, - целитель не преминул легонько поддеть девушку, но тут же спохватился, переходя к делу, - Ферни, что там было насчет взгляда, который я проспал? Неужели смотрел так, будто все видит? Ты уверен, что рядом не было элементаля?
- Что я маленький, что ли, - подобным обиженным тоном, по мнению мага, только маленькие и разговаривали, - Уверен. Наловчился замечать всякие мелочи, наблюдая за целью в кромешной темноте. Не зря же вы нас по заданиям гоняете.
- Так слепой он или не слепой?
Крайнее раздражение свидетельствовало о том, что терпение Фрейи почти истощилось. Почувствовав на своем лбу теплую руку лекарки, Рей невольно вздрогнул, чем выдал себя. Он ожидал от рыжей, пребывающей в самом скверном настроении всего, что угодно, только не освежающей целительской магии.
Но прежде, чем друзья опомнились, маг сказал первое, что пришло в голову:
- Да слепой я, слепой, угомонитесь наконец.
Конечно же, они заговорили все вместе. Первым стушевался лучник, затем, видимо, под действием недовольного взгляда целителя, умолкла Фрейя. Только потом заклинатель открыл глаза в привычную темноту и… почти сразу понял, что не давало ему покоя с тех самых пор, как он проснулся после чудовищной попойки с остроухим. Если бы ему еще позволили вспомнить и обдумать свои ощущения!
Прервал важные мысли Клеон, спросив:
- Ты как, дружище? Привычно зол на весь мир, или можешь разговаривать адекватно?
Подавив желание настучать целителю по шее, Рей прислушался к себе и понял, что почти пришел в норму. По крайней мере, увлеченный загадочным прозрением мага, Крегос не забыл снять последствия неумеренных возлияний, а Фрейя заботливо повесила обряд исцеления, постепенно снимающий эффект недавнего обморока. Правда, маг почти сполз с кресла, неудобно заломив шею и еще ему было немилосердно стыдно, что он свалился без чувств, но это можно было пережить.
Заклинатель щелкнул пальцами, чтобы с помощью элементаля увидеть склонившиеся перед ним лица, на которых застыло одинаково обеспокоенное выражение. Буркнул, не столько отвечая на вопрос Крегоса, сколько отдавая дань въевшейся в характер вредности:
- Отстаньте от меня, и все наладится
Впрочем, в голосе не было особой надежды на то, что товарищи и впрямь последуют просьбе. Отвечая ожиданиям, Фрейя выпрямилась и произнесла с чувством глубокого удовлетворения:
- Хамить не перестал, значит с ним всё в порядке. Кстати, дорогой наставник, нас серьёзно тревожит все непонятное, что с тобой происходит. Мы немного устали догадываться обо всем сами…
Она многозначительно замолчала, не решаясь продолжить. Переступить ту незримую черту, которую Рей никому из них не разрешал переступать. Никогда.
Заклинателю даже понравилось бы это, если бы он не подметил, что острые любопытные уши плохо влияют на ребят. Заразительно. Крегос явно наговорил лишнего про мага, а уж о том, что они обговаривали за его спиной некоторые недоказанные факты его физических увечий, стало кристально ясно еще с первых слов подслушанной беседы.
Поэтому Рей нисколько не удивился, когда остальные поддержали настырную девицу единогласным молчанием. Только обреченно вздохнул, принимая из рук остроухого лекаря выстиранный, еще влажный лоскут черной ткани.
Пока заклинатель подтягивался в кресле и завязывал глаза, тщательно распрямляя загнувшиеся края повязки, было время собраться с мыслями. Только мыслей почему-то не хватало. Он только лениво сам себе удивлялся, почему нет желания просто послать ребят в бездну и уйти прочь?
Может, потому что только в этот момент окончательно поверил и осознал – это его ребята. Как ни прискорбно. Снова привык, прижился, прикипел... Хотя давным-давно дал себе зарок – никогда более, судьбе было угодно снова подшутить над глупым магом.
Несмотря ни на что, высказался он в привычной язвительной манере:
- Если бы мне дали спокойно поразмыслить, возможно, я и сам бы знал, что со мной происходит!

* * *
Ослабить источники.
Мира привычно исцеляла соратников, не прерываясь ни на мгновение. Команда Хела переключиться на чернокрылого незнакомца, который оказался под ледяным дыханием Хранителя – и девушка машинально нашла нить его жизни, стала вливать в союзника силу исцеления. Теплым дружеским жестом отправила в сторону Чармин сияние регенерации – на всякий случай! - после чего снова вернулась к прежней цели. К легату.
Ослабить источники.
Дракон взвыл, распахнул гротескно изломанные крылья и снова повернулся к главе Крусейдов. Хладнокровно разрядив Огонь бездны прямо в кристальную морду, тот ловко запрыгал по круглому залу источника, огрызаясь быстрыми заклинаниями на каждом шагу. Пепельноволосая лекарка, словно привязанная, следовала за стремительно перемещающимся волшебником, краем глаза подмечая леди Тсубу, действующую синхронно с ней.
Интересно, сумеет ли целительница уничтожить кристаллы, которые появляются после убийства Хранителей, хотя бы на двух источниках? Раньше она не обращала на труп поверженного Хранителя никакого внимания, устремляясь дальше, к следующей цели. Но сегодня общее дело захвата усложняется задачей ослабить «сердца» силы Тиамат.
Целительницу тревожило, успеют ли асмодиане отправиться на Гнев прежде элийцев? Юфитинея не сказала девушке ни слова ни про Источник Гравитации, ни Разлома. Мира отвечала за Хранителей Гнева и Окаменения, а на закономерный вопрос, кто уничтожит остальные кристаллы, ей был дан ответ не беспокоиться понапрасну, просто выполнить свою задачу как можно лучше.
И теперь целительнице приходилось переживать неприятные мгновения прежней неуверенности в себе. Вряд ли девушка сумеет проникнуть на Источник, захваченный элийцами. Впрочем, если попробовать пробежать под заклинанием самовоскрешения...
Ледяной дракон захрипел. Последним взмахом крыльев смел ближайшие фигурки даэвов – свои успели отпрыгнуть, заметила Мира, - и упал, сотрясая каменный пол. Громадная туша, будто вытесанная из цельной глыбы льда. Очертания его подернулись дымкой и стали неуловимо таять. Через несколько секунд Хранитель исчезнет, а на источник телепортируются стражники асмодианского гарнизона.
Выполняя команду Хела, крусейды направились к выходу. Валлиец задержался – внимательный к Мире, он следил, чтобы целительница не отстала, оставшись без мантры, добавляющей скорость бега. Махнув другу рукой, мол, иди, я скоро буду, лекарка метнулась к издохнувшему дракону. Где-то здесь должно находиться сосредоточие силы Тиамат. Маленькая искорка, которую целительница должна погасить...
Сигая вниз с обрыва, чтобы поскорее появиться на нике, девушка удовлетворенно улыбалась. Судя по всему, она успеет.

* * *
- Наглые, беспринципные вымогатели! Кто дал вам право лезть в мою личную жизнь и требовать чего бы то ни было! Подавитесь своими вопросами. Я буду нем, как Молчаливый Аттос! И не смейте спрашивать, кто это такой – надо было в Элтенен хоть раз наведаться! Я точно знаю, что в подготовке асмодиан есть такое задание, которое вы наверняка провалили!
Милый дружеский разговор по душам начал нравиться Рею с самого начала. Ошарашив всех своим резким высказыванием, он грозно нахмурил брови и скрестил руки на груди, ожидая ответной реакции. Старый добрый Ветерок вертел головой, чтобы передать хозяину все оттенки эмоций на лицах друзей.
- Собственно… - начал было Клеон, но только рукой махнул и перебил слабенько исцеляющий обряд чародейки мощным сиянием регенерации, - Может, хоть это приведет тебя в более подобающее настроение.
Веселые искорки, прыгающие в голубых глазах, показали Рею, что целитель явно не впечатлился напускной бравадой мага.
Фрейя сверкнула глазами в порыве невольного гнева, но не сказала ни слова. Только протиснулась мимо остроухого с неуемным рвением поправить магу замявшийся воротник туники. Затем подала гримуар, валявшийся на полу.
Видимо, чародейка решила, что если удастся задобрить старшего друга, то он забудет о своем негодовании. Она так страстно хотела узнать о Рее хоть что-то, что не пренебрегла бы любой возможностью напустить заклинателю пыль в глаза. Пока тот не опомнился и не послал всех в бездну, как он и намеревался сделать поначалу.
Заклинатель принял помощь девушки не слишком радостно, хотя вполне благосклонно. Но как только чародейка нацелилась на то, чтобы тронуть загодя приготовленным гребнем волосы мага, весьма нуждающиеся в расчесывании после всего произошедшего, он раздраженно дернул плечом и так посмотрел на рыжую, что она решила не испытывать судьбу. Вместо того тихо опустилась на ближайший стул, готовая первой сорваться с места, если Рею понадобится помощь.
У Ферни, который уже давно копался в сумке, при словах заклинателя запылали щеки. Они продолжали пунцоветь даже когда он наконец нарыл предмет своих поисков и протянул заклинателю пару десятков баночек дорогущего усиленного зелья восстановления, предназначенного для высших уровней.
С обидой в голосе, которую не удалось скрыть несмотря на все попытки, лучник произнес, что предлагает Рею поправить самочувствие. Самому Ферни до высшего уровня было еще служить и служить, так что маг предположил, что малый копил их на всякий случай. Но зелья благодарно принял, выдув сразу парочку. И сделал зарубку на памяти когда-нибудь вернуть щедрому мальцу его дар с лихвой.
М-да. Сказать, что Рею стало неловко, это значило не сказать ничего.
Заклинатель явно перегнул палку со своим нежеланием распространяться о личном. А ведь он неоднократно обижал малышей подобными отповедями, хотя и высказывал их не настолько резко. Помнится, Рей просто торжественно посылал всех в бездну, разворачивался, и уходил прочь.
Когда маг возвращался, ребята были настолько рады его видеть, что напрочь забывали о причинах отлучки и своем желании расспросить его про какие-то факты биографии.
- Кстати… я был в Элтенене, причем неоднократно, - произнес Клеон мурлыкающим тоном. То ли намекая магу, что пора продолжить беседу, то ли великодушно предлагая для обсуждения самое невинное замечание из сказанного ранее, - Так что меня можешь не пугать.
Да уж, такого испугаешь. Но в мыслях Рея об этом не было ни оттенка недовольства. Возможно, ему не хватало именно такого обращения – на равных, безо всякого страха и опаски – чтобы сбросить цепи давно въевшейся в кожу замкнутости.
А на голову словно вылили ушат холодной воды из озера.
Его охватил невыносимый стыд. Когда понял, что… так вести себя может только последний подонок. Припомнил все случаи, когда вел себя с ребятами слишком сурово. Говорил жесткие вещи, не щадя их чувств. Был крайне язвителен. Малыши… они терпели. Малыши все так же радостно встречали его по утрам после ночной охоты, не замечали ушаты пренебрежения, которыми он их щедро окатывал. Следовали за ним в любом авантюрном походе. Рассказывали взахлеб о своих успехах и достижениях, ждали, верили ему, смотрели с восхищением и радостью.
Сейчас в глазах Фрейи застыло затравленное выражение, словно ожидая новой обидной грубости. Покрасневший Ферни вообще опустил взгляд на носки собственных сапог. Его явно задели едкие слова мага…
Целитель, развалившийся в кресле, был новым персонажем их пьесы. Но с уверенным и непоколебимым выражением на лице. А ведь не будь Клеона, который предоставил им защиту от праведного гнева заклинателя, ребята никогда бы не осмелились вызвать Рея на откровенность.
Сурового, жесткого и язвительного. Своего наставника.
Затянувшееся молчание заставило поблекнуть даже загадочную усмешку Крегоса.
Тишину, почти материальную, прервала Фрейя, которая вдруг громко шмыгнула носом. Затем еще раз, и снова. Когда взгляды присутствующих обратились на нее, девушка уже ревела, как маленькая, подвывая и влажно размазывая по щекам слёзы (Рею хотелось верить, что только их).
- Что вы, не понимаете? – выдавила она сквозь всхлипы, - Сейчас он пошлет всех нас в бездну и уйдет. Надолго. Или вообще навсегда!
Что ж, малышка хорошо выучила урок, с грустью подумалось Рею. Оценивая такую возможность, плечи целителя напряглись. А Ферни, судя по виду, было уже все-равно.
Рей только хмыкнул от осознания того, что некоторое время назад действительно имел такое намерение.
Прежнее намерение.
Заклинатель всегда гордился своим хладнокровным отношением к окружающим и с лёгкостью мог противостоять многим вещам. Он не поддавался на шантаж, считая его самой большой гнусностью в мире. Мага можно было уговаривать до посинения, но всегда тщетно, если он сам имел противоположное мнение. Он отвечал грубостью на наглость и ехидством на глупость. Опять же, мог уйти прочь, если не находил у других понимания, что его личная жизнь имеет четкие границы, заходить за которые не позволено никому.
Но как реагировать на настоящее, неподдельное горе, которое выражала вся фигура девушки, от рыжих кудрей до кончиков сапог, искусно обрамленных кольчужной сеткой, Рей не представлял. Прикрикнуть, чтобы перестала разводить сырость? Этот вариант показался настоящим кощунством.
Мучительное равнодушие лучника, сквозившее во всех чертах. Явное, настоящее. Будто он давным-давно махнул на всё рукой. То рукой, которую постоянно протягивал магу, предлагая дружбу.
Сердце Рея, давно и привычно скованное отчуждением, вдруг дрогнуло. Растеклось мокрой лужицей жалости. Стыд, его жег стыд – раскаленным прутом застарелого недоверия ко всем, кроме самого себя.
Разве заклинатель и вправду такой бездушный негодяй, каким видят его лучник и чародейка?
Каким он разрешил себя видеть лучнику и чародейке.
Ответ на этот вопрос сейчас показался Рею крайне важным.

Глава 78

Спойлер

С любимыми не расставайтесь,
С любимыми не расставайтесь,
С любимыми не расставайтесь,
Всей кровью прорастайте в них, -
И каждый раз навек прощайтесь,
И каждый раз навек прощайтесь,
И каждый раз навек прощайтесь,
Когда уходите на миг!
А. Кочетков​

По-хорошему, Мире следовало незамедлительно отправиться в Тиамаранту, дабы отчитаться перед Юфитинеей. Она вроде бы успешно справилась с заданием, уничтожив оба сердца силы, но только Хранительница могла сказать это наверняка. А вдруг лекарка ошиблась в контуре особого заклинания, которым погасила яркие искорки? Ведь девушка впервые увидела его только сегодня утром, да еще и после бессонной ночи.
Проклиная свою беспечность, Мира все же поддалась соблазну немного задержаться на Источнике Гнева. Просто, там остался Хайвелл, и остальные тоже. Крусейды жаждали подраться с обнаглевшими элийцами, ощипать их белые перья и развеять по ветру.
Враги сегодня чуть не похоронили надежду асмодиан на открытый вход в Око Тиамаранты. Они почти разметали силы чернокрылых на втором и последнем источнике. Неудивительно, если явились в боевой трансформации и принялись переезжать, словно байкроном, асмодианских воинов-одиночек.
Но легионы бросили клич, выстроились в боевые порядки и в который раз спасли ситуацию. Крусейды, хоть и не выставляли сейчас альянсы, даже неполным отрядом из пяти даэвов сумели внести свою лепту в противостояние элийским трансформам, действуя ловко и сыгранно. Мира мысленно благодарила всех богов вместе взятых, что те позволили ей быстро реагировать на команды и успешно спасать друзей. Конечно, не обошлось без досадных смертей, но всех павших лекари успешно воскрешали, чтобы снова всем вместе ринуться в гущу схватки.
Целительница решила, что Валлиец и Леди Тсуба, которые виртуозно сменяли щиты друг друга так, чтобы товарищи ни на секунду не оставались без защиты, достойны самой пылкой благодарности, о чем тотчас же сообщила вслух.
Чародей заметно смутился. Мира в который раз подметила, что в обществе бойких крусейдов он теряет обычную уверенность в своих силах и зачастую критично относится к собственным успешным действиям в бою, выдавая их за благоприятное стечение обстоятельств.
Тсуба довольно пихнула Вала в бок и заявила, что когда они с коллегой сыграются по настоящему, отряд будет жить вечно. Назло всем белокрылым!
Чармин буркнула, что ожидает своей порции спасибок, потому как от вражеских стражей она подругу спасла раз пять. Вот уж кому самокритики хватало не всегда! Впрочем, это игралось для благодарной публики. На самом деле, Мира знала (и Чарми тоже знала, что Мира знает), насколько волшебница строга к своим возможностям, как замечает и анализирует каждое движение руки, безжалостно ругая себя за ошибку или оплошность. Целительница просто звонко расцеловала магиню в обе щеки, обескуражив более, чем полностью.
И незаметно покосилась на легата, который стоял и молча всматривался в туманную дымку за барьером. Словно что-то вспоминал. Или о чем-то сожалел. Горькая улыбка в уголках губ скорее угадывалась, чем виднелась. Глаза, как и мысли, были надёжно скрыты под глубоким капюшоном черной накидки с кроваво-красной эмблемой Крусейд.
- Что поделаем, главарь? – произнесла чародейка, подойдя к Хелу, чтобы взять его под руку и положить голову на плечо.
Смелость Тсубы неизменно поражала лекарку, но она уже привыкла к мысли, что в жизни легата чародейка играет очень важную роль. Куда важнее, чем роль глупой, неумелой целительницы. Это не мешало Мире восхищаться персоной легата, как и драться с ним бок о бок, стараясь выжать из себя всю ману до капельки, лишь бы не поймать недовольный или упрекающий взгляд. Но... отчего-то было грустно. Ей нипочем не стать такой же сильной и умелой, как изящная, несгибаемая Леди.
Почему-то, стать именно такой Мире очень-очень хотелось.
- Наверное, посетим балаурские гарнизоны, - отозвался Хайвелл немного подумав, - Там тоже хватает белокрылых, а я еще не погасил свою жажду крови. Кто со мной – за мной!
Целительница не сразу сообразила, что команда следовать поступила уже с порядочного расстояния от группы столпившихся у потока крусейдов. Спохватившись, Мира принялась догонять остальных (привычно оказавшись последней!) и еще раз пообещала себе зайти к Юфитинее сразу же после охоты.

* * *
- В общем…
Рей решил, что лучшим извинением перед ребятами станет рассказ о том, что их давно интересовало. Он откашлялся и продолжил:
- В общем, если не вдаваться в пустые подробности, я действительно слепой и давно научился скрывать этот недуг. Как вы уже догадались, с помощью элементалей, передающих мне картинку окружающего мира.
Когда я жил до Катаклизма, то всегда мечтал стать даэвом. К несчастью, юному и вдохновленному мечтой о крыльях следопыту это удалось. После вселенской катастрофы мой путь начался в Элиосе: я стал воином, затем гладиатором, потом легатом нового и неизвестного легиона. Затем, по мере расширения и развития легиона, я, как его предводитель, обрел определенный вес в политике и столкнулся со всеми грязными её нюансами.
По милости – или, скорее немилости – богов, однажды меня забросило в Асмодею. Я потерял все, даже зрение, но почувствовал в себе магическую силу и призвание заклинателя духов. Мы встретились с Фрейей не в лучшие мои времена. Обозлённый на весь мир, угрюмый и замкнутый… я слишком сжился со своим горем, чтобы помнить, каково это – смеяться, радоваться, дружить. Я учился просто жить – с тем, что у меня осталось.
Конечно, я был не лучшим наставником для вас. Тем более, что я никогда не хотел этого. Слишком больно было вспоминать о том, как я учил и поддерживал ребят там, в своем элийском прошлом. Но, тем не менее, вопреки моему нежеланию, вам удалось вырасти в более-менее сносных бойцов. В какой-то момент у меня напрочь снесло крышу и я стал более серьёзно развиваться сам, попутно увлекая за собой и вас.
А потом мы познакомились с Клеоном… Думаю, дальше продолжать не стоит.
- Ты хотел сказать, что нашел в моем лице настоящего друга и поблагодарить от души за все мои старания, - сказал Крегос без намека на вопрос. Только утверждение. Рей не мог не кивнуть, соглашаясь.
Своей непринужденной фразой целитель будто разбил стену, отделяющую Рея от остальных. А может, это сделала откровенность мага?
Малыши заметно оживились, став почти такими же, как раньше. Родными.
Фрейя, это рыжее солнышко, от рассказа мага загорелась любопытством, почти осязаемым. Заклинатель подозревал, что она до сих про не разразилась тысячей вопросов только потому, что не могла решить, какой из тысячи самый интересный.
Неуклюжий добряк-лучник, который лишь хмыкал на самых красочных местах повествования, обратил к Рею глаза, полные обычного восхищения. Почему-то маг облегченно вздохнул, постаравшись сделать это незаметно для остальных.
Нахальный остроухий широко улыбался. Несмотря на то, что, в прошлую ночь откровений из уст мага прозвучало много больше, никаких комментариев не последовало. Самое главное, за что заклинатель был очень благодарен другу, тот не стал поднимать вопрос трансформации имени…
Заклинателю стало намного легче на душе, когда он рассказал о себе, так что небольшая порция браксовых нежностей, хотя бы в мыслях, смотрелась уместно. Он разрешил себе размякнуть и отдохнуть душой. Прежде, чем вернуться к привычному образу «крутого парня».
- Значит, Рей – это имя из прошлой, элийской жизни? – разразилась наконец Фрейя.
- Да, малышка, - ответил заклинатель, потрепав её по рыжей макушке. Одновременно маг бросил предупреждающий взгляд на целителя, но тот лишь просвистел мотивчик одной разгульной песенки.
- Бедный наш наставник, - вздохнула девушка, - Столько испытаний. Неудивительно, что ты был такой букой.
- Но теперь нам понятно, откуда такой блестящий опыт в воинском деле, - произнес Ферни, - Если ты взрастил целый легион…
- То двое неумех – это детские игрушки, - хохотнул Клеон, поигрывая перевязью щита.
Рей рассмеялся, поддерживая заразительное веселье лекаря. Спустя несколько мгновений к ним присоединились и остальные. Заклинатель подумал, что так и не дождался оправданного недоверия товарищей к себе. К тому, что он когда-то был важной фигурой на стороне врага. У них не возникло ни одной крамольной мысли о том, что маг может оказаться засланным шпионом, разведчиком элийцев. Столкнуться с таким всепоглощающим доверием было, конечно, приятно. Но…
- Ну-ка отвечайте, почему вы после всего услышанного, не посчитали меня агентом белокрылых?
Серьезный вопрос, казалось, сбил всех с толку.
Ага! – воскликнул целитель, - Тема элийских распутниц остался нераскрытой!
- Нарвешься однажды на дуэль, - пообещал заклинатель. Не то, чтобы грозно, но веско.
Крегос вздохнул, но сказал лишь:
- Вчера ты был более красноречив. Кстати, несколько фактов...
- Вчера сказывалось действие твоих гнусных коктейлей, - отрезал Рей, красноречиво намекая, что целителю сейчас следует заткнуться. И вообще, не распространяться особо!
Судя по насмешливому выражению, явственно проступившему в голубых глазах, целитель не больно впечатлился. Но не стал продолжать свои опасные речи. Опасные прежде всего потому, что Рей не хотел снова оставлять между собой и ребятами какие-то недоговоренности. Что пришлось бы сделать, начни они обсуждать, к примеру, одну любовную историю, закончившуюся так печально. Или загадочные отлучки мага в последнее время.
Дело реликвии он не мог обсуждать ни с кем. Слишком грязная и опасная история, чтобы втягивать сюда других.
- Можно подумать, ты отказывался! – Клеон не мог удержаться от того, чтобы продолжить забавную, по его сугубо личному мнению, перепалку.
- Нет, мне не позволяла это сделать врожденная вежливость, - холодный тон заклинателя мог остудить бездну-другую. Только лекарь и бровью не повел.
- Вежливость или желание надраться?
Насмешливо вздернутое острое ухо просто нарывалось на грубость, но Рей припомнил, что находится в благодушном настроении, и великодушно закрыл на это глаза. Кстати, он собирался разобраться, что же все-таки произошло с его глазами после пробуждения? Он же видел! А потом перестал.
- Но мне непонятно… - тоненьким голосом протянула рыжая, прерывая раздумья мага на самом интересном месте. Как всегда!
- Что тебе непонятно? – с бесконечным терпением спросил заклинатель.
- Все непонятно, - заключила девушка, поднимаясь, - Во первых, что за странный обморок? До него ты обрел свое зрение, ведь так?
Рей невольно коснулся Ветерка, припоминая, как странно было смотреть на мир одновременно его и своими глазами. Вздохнув, он ответил:
- Сам не знаю, что это было.
По-моему, - заключила Фрейя, глядя на мага с подозрением, - Ты чего-то не договариваешь. Клеон, признавайся, где покупал рецепт этих чудодейственных, вызывающих на откровенность, коктейлей?
- Какое коварство, - восхитился целитель, - На аукционе, конечно.
Рей даже немного возмутился тем, как быстро друг сдался. Судя по энтузиазму чародейки, в ближайшее время магу светит перспектива беспробудного пьянства. Придется, видимо, объявить трезвый образ жизни.
Ферни, о котором уже все забыли, напомнил:

• Сегодня откроются новые задания в Сарфане. Нам отправляться туда?

Заклинатель готов был расцеловать лучника за удобный повод сменить тему. Он нахмурился, припомнив свою эпопею с Каруном, и произнес:
- Да, вам по прежнему стоит копить знаки. Только будьте осторожны и постарайтесь не обозначать свое знакомство со мной без особых на то причин.
- Это почему же? – подбоченилась чародейка.
- Просто не трубите об этом по всем углам, – отрезал маг, - Потом расскажу.
Он поднялся, так как бездействие уже начинало надоедать. Хорошо было посидеть с друзьями, только потехе час, а делу – время. Заклинатель стал облекать в форму плана свои намерения на день грядущий. Пробежаться по Оку. Навестить Каруна. Ах, да, написать короткую весточку Санаэль, ведь волшебница явно не поймет, если он снова исчезнет. После всего, что темноволосый маг ей наобещал…
Визит к Вождю находился под большим знаком вопроса, так как Рей теперь еще менее был уверен в достаточной лояльности правителя юнов. Если краснокрылому правителю за минувшую ночь донесут еще что-то компрометирующее Рея, ступив на мостовую Камара, заклинатель вполне может очутиться за решеткой. Вождь был весьма последователен в своих подозрениях. А если он снова воспользуется своей чудовищной магией... Но эта мысль сейчас почему-то не тревожила Рея так, как тревожила раньше. Может, от теплого ощущения силы Сиэли внутри? Или все же это была Тьма, обретенная с добровольной клятвой?
Ах, как жаль, что у них с Каруном так и не получилось настоящего сотрудничества. Асфель, если ты сейчас слышишь – балаур тебя подери!
Впрочем, Темный бог явно заинтересован в персоне мага, так что вытащит его из любых застенков, пусть даже юновских. Решено, визиту в Камар быть. Авось появятся какие-то ниточки.
Почему-то на смену вялости и апатии пришла небывалая активность. Заклинателя что-то гнало вперед, вынуждая действовать. В голове будто зазвучал тревожный звоночек: вперед, вперед.
- Ты куда-то собрался? – невинно спросил целитель, - А как же мы?
Тряхнув головой, Рей вынырнул из раздумий и понял, что почти успел дойти к выходу. Развернувшись вместе с элементалем вокруг своей оси, он увидел, что все трое смотрят ему вслед.
Лучник деловито собирался в поход, проверяя на прочность тетиву, но время от времени бросал в сторону мага заинтригованные взгляды.
Фрейя, на свеженьком личике которой не осталось и следа недавних слёз, пребывала в необычной задумчивости. Машинально перебирала пальцами оборку скатерти, чему-то улыбалась. За один день она узнала о наставнике больше, чем за прошедшие годы, что не могло не радовать страдающую избыточным любопытством девушку. Маленькая вредина!
Крегос с обычным самодовольным выражением на лице вздернул бровь, ожидая ответа.
- Значит, так, - произнес заклинатель, - У меня снова появились определенной важности дела, так что вы остаетесь на попечении Клеона. Слушаться дядю во всем!
- Жаль, только, дядю не спрашивают, согласен ли он, – зевнул целитель, – Ну да ладно. Иди к своим элийским распутницам. Так и быть, отпускаю.
Рей, не будь у него на глазах постылой повязки, непременно воздел бы их вверх. А так маг лишь усмехнулся краем губ и сказал напоследок:
- Спасибо, друг, ты меня очень выручишь.
Неслышный никому, кроме него, звоночек уже не прерывался ни на миг, превращаясь, по ощущениям, в гулкий, протяжный зов сирены. Что это такое, Асфеля им всем в глотку?
Видимо, наступило время бросаться в омут с головой. Спасти этот мир и, разумеется, не забыть о собственной шкуре. Подсмеиваясь над собственной интерпретацией событий, наполненной исключительным ехидством, Рей машинально прочитал свиток.
Он переместился в солнечный Камар, и только после этого вспомнил, что так и не произнес слов прощания. Ладно, значит, их всех ожидает неминуемая встреча, а сейчас настало время поприветствовать Вождя. А по дороге черкнем пару слов так понравившейся ему волшебнице.
Не собирается же он погибать, в самом-то деле! По крайней мере, именно сейчас, когда магу есть к кому возвращаться…

 

Ура наконец то^_^ спасибо